"Геннадий Прашкевич. После бала (Повесть)" - читать интересную книгу автора

"Никогда больше не приду в это место".
Тогда он отправил меня к маме, в новосибирский Академгородок.
Еще я схожу с ума от разных людей, даже от тех, которые способны на
подлость. Я от них тащусь. И они меня пугают. Еще я не ношу браслет, считаю
это унизительным. Не играю в лотерею, не интересуюсь распродажами. Вообще у
меня гора принципов, и я много накручиваю. Например, три дня назад
специально ходил к фонтану у Торгового центра. Там бомж по прозвищу Супер
демонстрирует нечеловеческие способности. Например, безостановочно прыгает,
никогда не стоит на месте и в любую погоду ходит в одном и том же,
застегнутом на все пуговицы плаще. Лицо обветренное, на голове военная
панамка, рукава подвернуты, чтобы можно было видеть кучу дешевых цветных
браслетов, которыми он, как гремучая змея, трясет перед зрителями. А когда
прыгает, видны еще браслеты на щиколотках. Дешевка. Спросишь: "Как там
американы в Афгане?" Он ответит: "Отфакают их". Хрипло, но с уверенностью.
"А как скоро?" - "Скоро и много раз". Видно, что будущее ему открыто, вот
только не очень далек умом.
В тот день Супер прыгал плохо.
Я постоял, посмотрел и направился к дому.
И на кривой зеленой улице имени космонавтки Терешковой под желтой
кирпичной стеной строящегося дома, украшенного рукотворной надписью "Стройка
незаконна", и такими же рукотворными кривыми буквами, складывающимися в имя
Женька, увидел Женьку Полынова, по прозвищу Ламба, а при нем Аньку и трех
челов, по виду шпана с раена. С Женькой мы дружили, правда, еще до того, как
я уезжал в страну негров-афроамериканцев. Тогда Ламба сам мечтал убежать на
Аравийское море - к сомалийским пиратам, а на самом деле и не пытался.
Мелкие дела отвлекали. То выменивал мелкие купюры на крупные, то новые диски
на старые. Увлекся паркуром, начал лазать по отвесным стенам и плевал на
школу, потому что Женькин папа в начале перестройки накосил столько бобов,
что теперь ничего не делает, а только пропивает нажитое. Часть, правда,
оттяпала Женькина мама и свалила с оттяпанным в Москву, оставив Ламбу при
бабке. Типа бабенькин сынок, зато за Женькой теперь числятся две квартиры, в
одной он живет со своей бабкой, а другую сдает внаем. Так что в этом смысле
жизнь бабенькина сынка сложилась. Интегралы не брать, а калькулятором он
владеет. И на руке нехилый браслет.
Меня прямо крючит, когда вижу Аньку. Штаны "Али-Баба", черный топик,
розовые кроссовки. На запястье браслетик, но попроще, конечно, чем у Ламбы.
Браслетики нынче на любую цену и на любой вкус, даже на Анькин. А на шпане с
раена вообще дешевка, прибыли из Бердска рулить. Смотрят на Ламбу. Неужели
полезет на такую крутую стену? А он примеривается и посматривает на Аньку.
Или, наоборот, посматривает на стену, а примеривается к Аньке.
"Тут тринадцать этажей!" - войс у Аньки высокий.
"Да он и до шестого этажа не доберется", - кивает шпана с раена.
А мне по барабану. Надо, я бы вызвал МЧС или пожарников, пусть они
лазают. Но вообще, паркурщики - это круто. Tic-tac, one-two. На голой стене
не словчишь. Женька, наверное, всю жизнь искал, чем бы наконец доказать, что
он не только ловчила. Правда, стройку выбрал не ту. На городском TV не раз
уже намекали, что в новый жилой комплекс Академгородка, строящийся якобы
незаконно, большие деньги вложил мой папа. А он - доктор наук. Привлекать
лишнее внимание к его имени не стоит. И вообще папа считает, что
вкладываться стоит только во внутренний мир человека.