"Терри Пратчетт. Море и рыбки" - читать интересную книгу автора

- Такой уж у нее характер, - сказала она.
- На мой взгляд, мелочный и гадкий!
- Ну да, - просто откликнулась маманя. - Так часто бывает. Но
послушайте, вы...
- Гита, подкинешь чего-нибудь для буфета? - быстро вмешалась кума
Бивис.
- Что ж, пожалуй, пожертвую пару бутылок, - ответила маманя, теряя
запал.
- О, домашнее вино? - оживилась Летиция. - Славненько!
- Ну да, вроде того. Ну, вот уже и дорога, - спохватилась маманя. - Я
только... я только заскочу обратно, скажу спокойной ночи...
- Как вы вокруг нее пляшете! Это, знаете ли, просто унизительно, -
поджала губы Летиция.
- Да. Что поделаешь... Такая уж я привязчивая. Доброй ночи.
Когда маманя вернулась в избушку, бабаня Громс-Хмурри стояла посреди
кухни, скрестив руки на груди, и лицо ее напоминало неприбранную постель.
Одна нога выстукивала дробь.
- А сама выскочила за колдуна, - фыркнула бабаня, едва ее подруга
переступила порог. - И не говори мне, что ничего такого в этом нет.
- Но ты же знаешь, колдунам можно жениться. Сдай посох и шляпу - и
женись на здоровье. Нет такого закона, чтоб колдуну жить холостяком, если он
бросил колдовство. А иначе считается, что они женаты на своем ремесле.
- Да уж, быть ее мужем - работенка не из легких. - Бабаня скривила губы
в кислой усмешке.
- Много нынче намариновала? - спросила маманя, по ассоциации со словом
"уксус", только что пришедшим ей в голову.
- Весь лук мушка попортила.
- Жалко. Ты любишь лук.
- Даже мушкам нужно есть, - философски заметила бабаня. Она бросила
сердитый взгляд на дверь. - "Славненько"!
- У нее в нужнике на крышке вязаный чехол, - сообщила маманя.
- Розовый?
- Да.
- Славненько.
- Она вообще ничего себе, - откликнулась маманя. - Вон в "Локте
скрипача" трудится как пчелка. О ней хорошо говорят.
Бабаня фыркнула.
- А обо мне тоже хорошо говорят?
- Нет, Эсме, о тебе говорят тихо-тихо.
- И отлично. Видела ее шляпные булавки?
- Честно сказать, мне они кажутся... славненькими.
- Вот до чего докатились ведьмы. Сплошные побрякушки и никаких
панталон.
Маманя, которая считала, что и то, и другое - дело вкуса, попробовала
воздвигнуть на пути поднимающейся волны гнева гранитную стену.
- А ты бы гордилась тем, что они нипочем не хотят допускать тебя до
Испытаний!
- Очень мило. Маманя вздохнула.
- Иногда и "милое" кое-чего стоит, Эсме.
- Может, я не всегда могу помочь, Гита, но я и вредить не стану. Мне