"Терри Пратчетт. Море и рыбки" - читать интересную книгу автора

любила. Та хоть и была чересчур грамотная (порой ученость из нее так и
перла), зато сама чинила себе башмаки и нюхала табак, а это, по скромному
мнению мамани Огг, был первый признак Нашего Человека.
В одежде бабуси Развейли наблюдался определенный беспорядок, словно
сетчатка бабусиного внутреннего ока отслоилась и старушка жила сразу в
нескольких временах. Когда тронется умом обычный человек, добра не жди, но
куда страшнее, если упомянутый ум обращен к сверхъестественному. Оставалось
только надеяться, что бабуся Развейли всего лишь путает, куда надевать
нижнее белье - под платье или поверх него.
Увы, бабуся Развейли сдавала все сильнее - ее стук в" дверь иногда
раздавался за несколько часов до появления самой бабуси, а следы на дорожке
возникали несколько дней спустя.
При виде третьей ведьмы сердце у мамани ушло в пятки, но не оттого, что
Летиция Мак-Рица была дурной женщиной. Совсем напротив, она слыла дамой
достойной, порядочной, любезной и доброй (по крайней мере к миролюбивым
животным и не слишком чумазым ребятишкам). И всегда была готова оказать
ближнему добрую услугу. Беда в том, что при этом Летиция руководствовалась
единственно своими представлениями о благе этого ближнего и с ним самим не
советовалась. Итог был печален: все получалось шиворот-навыворот.
Вдобавок Летиция была замужем.
Маманя ничего не имела против замужних ведьм. Правила этого, в общем,
не запрещали; она и сама сменила множество мужей - и даже троих законных. Но
у почтенного Мак-Рицы, отставного колдуна, водилось чертовски много золота,
и маманя подозревала, что Летиция занимается колдовством от нечего делать,
как иные светские дамы вышивают подушечки для преклонения колен в церкви или
навещают бедняков.
Итак, у госпожи Мак-Рицы были деньги. У мамани не было ни гроша, и
поэтому она заочно недолюбливала всех, у кого они есть. На Летиции был такой
шикарный черный бархатный плащ, что казалось, будто в окружающем мире
вырезали дыру. У мамани такого плаща не было. Никакие шикарные бархатные
плащи ей даром не были нужны. Она за роскошью не гналась и не понимала,
отчего бы и другим не жить скромнее.
- Здравствуй, Гита. Как делишки? - сказала кума Бивис. Маманя вынула
изо рта курительную трубку.
- Лучше не бывает. Заходите.
- Льет как из ведра, ужас! - пожаловалась бабуся Развейли. Маманя
поглядела на небо. Небо было морозное, сизо-лиловое. Но там, где блуждала
бабусина душа, наверняка шел дождь.
- Так входите, обсушитесь, - добродушно предложила маманя.
- И пусть наша встреча пройдет под счастливой звездой, - изрекла
Летиция. Маманя понимающе кивнула - Летиция всегда выражалась так, точно
книга, по которой она училась колдовству, была написана не слишком даровитым
в художественном отношении автором, - и поддакнула:
- Вот-вот.
Под журчание вежливой беседы маманя приготовила чай со сдобными
лепешками. Потом кума Бивис тоном, недвусмысленно обозначающим начало
официальной части, объявила:
- Маманя, мы здесь в качестве комитета Испытаний.
- Да ну?
- Я полагаю, ты примешь участие?