"Ричард Пратер. Казнить его дважды ("Шелл Скотт" #24) " - читать интересную книгу автора

дерева. Парень сам по себе был весьма смуглым, но в гримерном цехе решили
вымазать его еще чем-то черным, чтобы он блестел на солнце, потому что
местом действия все трех фильмов с участием вышеозначенной Мрази была
Венера. И, как теперь почти всем известно, из пяти венерианских рас правящая
была по-настоящему черной.
Пока мы стояли на съемочной площадке, все взоры были прикованы к нашей
группе. И это совсем не удивило меня. И не только потому, что я был впервые
на месте съемок фильма. Я не был актером, хотя часто думал, что сыграть
какую-то роль было бы очень забавно. Всеобщее внимание в павильоне меня не
удивило потому, что так часто случалось, даже когда я был совершенно один.
Прежде всего, я был высокий и довольно представительный мужчина.
Правда, Эд чуть превосходил меня ростом. И хотя он был негром, его кожа не
казалась так уж заметно темнее моей, потому что я много времени находился на
солнце и загорел приблизительно до оттенка бледного негра племени ватузи. Но
зато голову Эда венчала шапка густых черных кудрей, закрывавшая уши и
затылок, а у меня волосы были светлые, будто обработанные новейшим
осветлителем, и короткие. К тому же они, словно наэлектризованные, торчали
во все стороны.
Прибавьте к этому белесые брови над серыми глазами, приподнятые над
переносицей и опускающиеся к внешним уголкам глаз, едва заметный след от
пули под левым ухом и ясно различимый шрам над правым глазом, что, впрочем,
вовсе не служило мне причиной для расстройства. Я сознавал, что смотреть в
общем-то не на что. И все же я притягивал к себе взоры, будто был
неотразимым красавцем.
Однако я понимал, что немного проигрывал, стоя рядом с Эдом. Кроме всех
других контрастов был еще и такой - в отличие от Эда на мне имелась одежда.
Если Эда едва прикрывала белая набедренная повязка с золотой отделкой, то я
щеголял в новом, отлично сшитом, как мне казалось, синем костюме, но с
гаммой золотого, пурпурного и даже зеленоватого отлива. Дело в том, что
ткань, из которой он был сшит, могла изменять цвет под солнечными лучами,
как хамелеон. Правда, когда я последний раз надевал его, один тип из
воровской шайки сказал, что я выгляжу в нем как мухомор. Но что этот воришка
может понимать в настоящей одежде? Мне нравилось носить такой сверкающий
костюм.
Так вот, отливая на солнце всеми цветами радуги, я ответил Эду:
- О'кей, если только не считать устриц и жуков, эту Мразь и
актеров-мужчин, то все отлично. Но когда же вы кинетесь спасать Шерри,
изрыгая огонь и играя мускулами?
Эд Хауэлл и на самом деле поиграл мускулами:
- Как только они все установят. Еще несколько минут.
- Я так понимаю, - продолжил я беседу, - что девушка упадет туда, а вы
прорветесь сквозь этих устриц и прыгнете в горящую жидкость. И натурально
спасете ее.
- Естественно. Я очень хорош в таких делах, - самодовольно заметил
Эд. - Правда, мне не улыбается перспектива сгореть там заживо. Надеюсь, они
снимут всю сцену в один дубль.
- Они так и сделают, - уверенно произнес я.
Актер ухмыльнулся, я ответил ему тем же. Мы оба знали, и я думаю, что
об этом догадывался весь мир кино, - ни Слэйда, ни Фрэя нельзя отнести к
людям, которые стремятся достичь совершенства. И они вовсе не были похожи на