"Лев Правдин. Область личного счастья. Книга 1" - читать интересную книгу автора

дрожал бледный отблеск зари.
- Утро или вечер? - спросил он.
- Пять часов. День, - ответил Иван Петрович. - Ты об этом сегодня не
думай. И вообще я здесь начальник. Моя власть. Жить будешь у меня. Ты лежи,
лежи, Я так приказываю. Дроля моя тебя подкормит немного. Ну, спи. Я в
контору, через час совещаться будем, тогда и придешь.
Он ушел.

РОСОМАХИ

Это выдумал кто-то из шоферов, будто по тайге около пятой диспетчерской
бродит росомаха. Женя Ерошенко первая поверила в росомаху и боялась выходить
ночью из своей будки. Ей чудился большой серый зверь, который бродит в
мелком еловом посаде, сверкая зелеными глазами. Начали побаиваться и
остальные девушки-диспетчеры. Шоферы потешались над ними, признавались, что
все это выдумали, что никакой росомахи нет. Но девушки все равно уже
боялись. Тогда все стали называть девушек-диспетчеров росомахами. Они
сначала обижались, а потом привыкли.
Женя дежурила ночью. В шесть часов она выходила из барака,
останавливала какую-нибудь попутную лесовозную машину, идущую в лес
порожняком. Чаще всего ей попадалась тридцатка. Машина номер тридцать.
Почему всегда тридцатка? Разве она знает! Говорить можно все, но Женя
совершенно не интересуется, какой там шофер в ночной смене на тридцатке.
Мишка Баринов? Очень может быть. Но это ее мало касается.
Конечно, она не истукан, не чурбан с глазами и не может молчать всю
дорогу. Она разговаривает с Мишкой не потому, что он Мишка, а потому, что он
ее везет, а ехать почти шесть километров, и все тайгой, по этой бесконечной
автолежневой дороге.
Вот сегодня он спросил, кому она пишет письмо в адрес полевой почты.
Она ответила, что это военная тайна.
- Какая же военная тайна, если на конверте имя и фамилия? Иван Яхонтов.
Мишка ревниво блеснул горячими цыганскими глазами.
- Ты, Женька, сама не знаешь, что плетешь.
- А ты знаешь?
- Я-то все знаю. Только это у тебя не получится. Не видать тебе твоего
героя.
Женя была полная розовая девушка. Когда она сердилась ее щеки
становились совсем как два августовских яблока. Она опускала веки на томные,
ленивые глаза и возмущенно отдувалась:
- Ф-фу!
- Ты сейчас, Женька, на росомаху похожа. У тебя волосы рыжие. Герои
любят, когда черные волосы. Вот выкину тебя из кабинки.
Мишка говорил спокойно, посмеиваясь, но сердце у Жени немножко
замирало. Ей нравилось, когда за ней ухаживали, а еще лучше - ревновали. А
Мишка очень красиво ревновал. Даже жутко. Он похож на цыгана. Он сам
говорил: "Ты учти, у меня цыганская кровь". Но все равно он не нравился ей.
Она могла полюбить только героя. И, конечно, не здесь, в тайге, где десять
месяцев зима, полгода не видно солнца, и вместо него северное сияние.
Это тоже красиво, слов нет, но она мечтала о юге.
Машина бежит по туннелю из снежных сугробов и сосен. Недавно здесь