"Лев Правдин. Область личного счастья. Книга 2" - читать интересную книгу автора

- Как вам угодно, - вздохнул Феофан и, снова приняв смиренный вид,
поклонился и пошел к двери, стараясь осторожнее ступать своими тяжелыми
ногами.
Когда затихли в коридоре его шаги, Виталий Осипович медленно поднялся.
Выключив свет, вышел из кабинета. Коридор был пустынен и тих. На чисто
промытом полу видны свежие следы Феофановых сапог, и было заметно, как
старательно припечатал он каждый свой шаг на влажных досках.
Какая-то еле слышная мысль, как голос, доносящийся неизвестно откуда,
заставила Виталия Осиповича насторожиться. Он еще не мог сообразить, что это
за мысль, он только чувствовал ее приближение, но непонятное беспокойство
уже овладело им, словно кто-то тупой и тяжелый все еще топтался в чистом
душевном коридоре, оставляя там свои следы.
В полутемном вестибюле сидел пожилой вахтер в больших очках и с
револьвером в кобуре. У вахтера была широкая поза художника. Откинувшись
назад, он опирался спиной о край стола, в одной вытянутой руке держал
"Огонек", а в другой карандаш. Заметно было, что он уже давно бьется над
кроссвордом, потому что вид у него был вдохновенный и страдальческий.
Услыхав шаги на лестнице, он обреченно вздохнул, опустил журнал и
поднялся.
- Какое слово? - спросил Виталий Осипович.
Вахтер стыдливо ответил:
- Занятие из четырех букв. Леший его знает, что это...
- Дело, - подсказал Корнев и открыл выходную дверь.
Уже стаял весь снег, и когда истлевали сумерки, то на тайгу наплывала
такая непроглядная тьма, что человеку, не знающему дороги, лучше уж до утра
и не выходить из дому.
Дорогу Виталий Осипович знал. Он уверенно вступил в лес, оставляя за
спиной огни стройки.
- Дело, - думал он, - это не просто занятие из четырех букв. Это -
смысл нашей жизни. И как раз этого-то ему хватает с избытком. Чего же тогда
не хватает? Личного счастья, что ли? Такое простое решение не устраивало
его. Слишком примитивно. Да в конце концов, что такое счастье каждого
человека? Это - всеобщее счастье. Опять примитивно.
Вот так всегда, едва наступит тишина и он останется один на один со
своими мыслями, как сразу появляется это чувство недовольства собой. В таких
случаях обычно он учинял себе допрос, придирчиво выспрашивая, что же еще
недоделано и недодумано, если совесть у него неспокойна?
Но и этот допрос ни к чему не приводил. Подследственный Корнев ничего
не мог ответить следователю Корневу, и оба они оставались недовольны друг
другом.


СКОРАЯ ПОМОЩЬ

Навстречу Виталию Осиповичу быстро шел кто-то невидимый в темноте.
Слышался только звук его торопливых шагов да треск валежника под ногами.
Крупный человек, громко дыша, пробежал мимо, но тут же остановился и с
тревогой спросил:
- Товарищ Корнев, это вы?
Виталий Осипович узнал плотника Гошу.