"Лев Правдин. На всю дальнейшую жизнь" - читать интересную книгу автора

Главное запомни: в обкоме такое мнение, что на Уреньстрое не все
благополучно. Сроки пуска они затягивают. Начальник там, говорят, мужик -
камень. Да ты его знаешь.
- Да так, немного, - нехотя ответил Боев.
- Хитришь, старикан, всем известно, что у тебя с ним старая дружба. А
зачем хитришь? Какая у тебя цель? Что ты опять задумал?
- От тебя не скроешься. - Боев сделал вид, будто он поражен
проницательностью своего начальника. Обескуражен. Убит. Но все это только
для того, чтобы в свою очередь поразить редактора: - Слушай, есть мысль.
- Так я и ждал. Новая авантюра.
- Нет, в самом деле. Давно задумано. Еще когда в совхозе работал...
- Ну, давай, давай, опубликуй, - снисходительно проговорил редактор,
но, как заметил Боев, насторожился.
- Как ты смотришь, если поставить вопрос об индустриализации сельского
хозяйства?
Теперь настала очередь редактора изображать человека, сраженного
мыслью, может быть, даже авантюрной.
Он потер то место, где, по его мнению, лоб переходил в лысину.
- Механизация, я так понимаю.
- Механизация - это сегодня. А завтра? Я ведь говорю о полной
индустриализации хлебодобычи.
"Хлебодобыча" совсем сразила редактора, у него даже блеснули глаза, но
он взял себя в руки и заскрипел:
- Куда-то тебя заносит, а на данном этапе...
- Да ты дослушай до конца, - перебил его Боев. - На примере Уреньстроя,
который даст окружающим колхозам электроэнергию и воду на поля...
- Запрещаю, - не очень решительно заявил редактор. - Требую материал в
свете задач сегодняшнего дня.
Наконец Боев взорвался, предусмотрительно спрятав удостоверение в
карман.
- А я не понимаю, чего ты добиваешься! Все равно на Уреньстрой я поеду
и во все дела буду втяпываться, а заметочки "в свете решений" от меня не
жди. Я тебе настоящий материал дам, и не сразу. А с начальником у меня
старая дружба. Еще чего, давай высказывайся... Вытрясай свои стариковские
ползучие соображения.
Редактор рассмеялся: это у него первое дело - донять человека. Боев
подмигнул: строгий редактор на самом деле был свой парень.
- Устраиваю отвалку, приходи. Теперь долго не увидимся.
- Ох, старикан, по-моему, чего-то ты еще задумал все-таки.
- Ничего я не задумал. Я вспомнил. - Боев совсем не собирался посвящать
занудливого редактора в свои воспоминания и пожалел, что проговорился.
Пришлось сказать: - Урень, знаешь ли, - это моя родина. Я там родился. Отец
там похоронен.
- Это я понимаю, - проворчал редактор. - Не дело это - впадать в
биологию и все такое...
- Не скрипи, - строго оборвал его Боев. - В братской могиле он. Белые
там всех партизан расстреляли.
- О! - поперхнулся редактор и еще раз сказал: - О! Что ж ты сразу-то не
сказал. Разводишь тут... Ну, лады. До вечера.