"Лев Правдин. Ответственность" - читать интересную книгу автора

- Конечно. Я только на это и рассчитываю. А ты?
- И я. Мне моя жизнь не нужна без твоей.
- А мне моя.
- Значит, все у нас в порядке.
- Так чего же ты растерялся?
- Я, по-моему, не терялся. Я в форме.
- А когда я сказала о ребенке.
- Ты мне даешь две прекрасные жизни за одну мою заурядную. Вот отчего.
- Видишь, как я тебя люблю. Поцелуй меня за это...
Первая от сотворения мира ночь. Они уверены, что первая, и они правы.
Он спросил:
- Когда будет ОН?
- Еще не скоро. Не раньше, чем через девять месяцев. Так говорят.
- Ужасно. Как долго! Кто говорит?
- Все.
- Так долго ждать...
- Мы ничего не будем ждать. Мы будем жить. Нам будет хорошо.
Да, было такое время, такой час жизни, когда все потеряло свое
значение. Начиналось что-то совсем новое, и ни она, ни он не знали еще, что
же имеет значение, а что не имеет. Для них или для всего мира? Это тоже
несущественно: весь мир - это они двое.
Такое время было. Когда?
Круг воспоминаний замкнулся. Таисия Никитична ждала на высоком крыльце,
а машины все еще нет.
Снова с неистовым ревом пронеслись самолеты, только теперь в обратную
сторону, и Таисии Никитичне показалось, что их стало меньше. Пронеслись и
смолкли за лесом. Там был аэродром, где ее ждал самолет, а она ждала машину,
которая вот уже полчаса как вышла из штаба и никак не могла дойти.
Нет, она ничуть не жалела о потерянном времени. Ведь она побывала в
раю. Хоть полчаса.
В прошлое - каким бы оно ни было, рай оно или ад - иногда необходимо
заглядывать, и не только когда надо скоротать ожидание. Ну, хотя бы и для
того, чтобы крепче стоять в настоящем.
...Из темноты донеслось глухое урчание. Машина. Наконец-то!


НА ПРЕДЕЛЬНОЙ СКОРОСТИ

Машина летела на предельной скорости, это можно было заметить только по
отчаянным ударам потрепанных шин и по завыванию ветра за стеклами, потому
что спидометр не работал.
Казалось, что машина с грохотом продирается сквозь какую-то плотную,
черную массу. Удивительно, как она уцелела, эта хватившая горя машина, да
еще при такой лихой езде. Уцелела и уверенно летит сквозь кромешную тьму,
вселяя надежду на то, что все кончится благополучно.
И шофер - пожилой, усатый, чисто выбритый - тоже вселяет надежду.
Но, несмотря на это, Таисия Никитична попросила:
- Нельзя ли потише?
- Никак нельзя, - ответил шофер с той почтительной снисходительностью,
с какой разговаривают шоферы больших начальников с начальниками поменьше. -