"Владимир Сергеевич Прибытков. Тверской гость " - читать интересную книгу автора

А добьются мужики правды-то?
- Должны добиться, - ответил Никитин, поглядев на серьезное лицо
парня. - Должны... Мужик, Иване, всему основа. Нельзя его зорить. А вот
бояре да монастырские...
Не договорив, он махнул рукой. Иван поглядел на Никитина и ничего
больше не спросил.
"Эх ты.,, птенец! - с нежностью подумал Никитин. - Многого еще не
ведаешь... Ну что ж. Может быть, так оно и лучше".
Он снова лег, рывком натянул кафтан на голову и упрямо закрыл глаза.
Все не передумаешь и всему думами не поможешь.

Дорога до Нижнего Новгорода, где тверские купцы должны были пристать к
московскому посольству в Шемаханское царство, лежала через Калязин,
Ярославль, Плес и Кострому. В Калязине, куда ладья пришла на второй день,
сделали первую большую остановку, завели судно в речушку Жабню, целый день с
удовольствием ощущали под ногами твердую землю. Городок был хорошо знаком
всем, даже броннику. Повстречали тверских, поговорили с москвичами,
приехавшими на прошлой неделе из Димитрова.
Те подтвердили - да, посольство в Шемаху собирается, тверские как раз
успеют.
На заходе солнца сходили в монастырь Живоначальной святой троицы,
стоявший неподалеку, над Жабней, помолились об удачной дороге, пожертвовали
монастырю рубль. Игумен Макарий, отстояв службу с братией, позвал купцов,
спросил, что слышно у Спаса, полюбопытствовал, не везут ли простых
материй, - он бы взял локтей сто на подрясники, - и, узнав, что такого
товару нет, с миром отпустил, благословив на путь.
В Угличе решили не стоять - пожалели время. Проплывали этот маленький
городок среди дня, до вечера еще много верст могли сделать. Да и что узнаешь
в Угличе? Хоть и красив Углич, сгрудивший над Волгой белые стены крепости,
монастырей, высокие звонницы и тонущие в зелени крыши домишек, но это не
Калязин, пусть не такой казистый, да зато живой, бойкий, перенявший у города
Кашина московский торг. В Угличе только псалмы слушать да пересуды
просвирен.
Зато в Ярославле поневоле провели полдня, ночь да еще полдня. Как раз
перед городом захватила гроза. Тучи находили долго, обкладывали горизонт
плотно, не спеша, а потом как рванул ветер, как пошло полыхать, как рухнул
ливень, - еле успели причалить. Где уж было искать прибежища! Сбили все тюки
на корму, под смоленую холстину, а сами укрылись мешками, растянули над
головами запасной парус, да так и просидели дотемна, крестясь и творя
молитвы. Ладью два раза шваркнуло о причал, казалось - конец пришел. Молнии
совсем рядом ударяли, и с таким треском, будто и земля и небо надвое
раскололись. Все вымокли, намерзлись, натерпелись страху. Под вечер гроза
передвинулась, но нельзя было уйти, бросить товары на пустынном вымоле. До
зари продрожали у костра. Два тюка подмокли. Пришлось их распарывать, сушить
полотно и мех, потом все складывать да зашивать. Еле управились к четвертому
часу. Даже в город не поднялись. Только горячего сбитню купили у разносчика
да напились - вот тебе и весь Ярославль.
В Костроме простояли день. Тут уж начинались владения Москвы, надо было
грамоту у московского наместника князя Александра брать. Клади еще полтину,
дьякам да князю три рубля, чтоб не держал. Хорошо, что не поскупились.