"Мария Павловна Прилежаева. Зеленая ветка мая (Повесть) " - читать интересную книгу автора

Отец Агафангел оставил Катю и, бесшумно ступая между партами, накрыл
рукавом чью-то другую девичью голову и рассказывал дальше:
- И ученики вошли в лодку и поплыли. А ветер усиливался, поднялось
большое волнение на море. Лодку качало. Ученики испугались. Но на берегу
появился Иисус. "Это я, - сказал он. - Не бойтесь". И не велел им плыть к
берегу, а сам пошел к своим ученикам по водам. И сразу ветер уменьшился. И
волны смирно, как утомленные овцы в полдень, подкатывая к его ногам,
улегались и утихали. И он шел по водам. Ибо может все наш господь. Он все
знает и видит. Помните, всякий наш грех ведом ему. Милостив и вселюбив
господь, но всякий да убоится обманывать бога.
Зазвенел колокольчик с урока и застал в классе тишину. Катя была вся
захвачена уроком. Образ идущего по волнам молодого, похожего на отца
Агафангела бога представлялся ей таким прекрасным, наверное, он простит ее
ложь, ведь понимает же он...
- Зачем ему водами-то надо идти, шел бы, как все, по земле, - сказала
Лина.
- Ах, да что ты! Ну что такое ты говоришь! - возмутилась Катя. -
Пойми, как это хорошо! Как волны у его ног улегались...
Лина пожала плечами и ушла на перемену в коридор, а белобрысая Клава
Пирожкова торопливо сказала:
- Видишь, видишь, какая она! Акулина - Акулина и есть. Ей все
нипочем. Она тебя в омут затянет.


Дома, вернувшись с уроков, если было чем поделиться, Катя делилась с
Козеттой. Мама не интересовалась Катиными гимназическими делами. А Козетта
была внимательной слушательницей. Ей можно было шептать час или два обо
всех происшествиях, ее красивые стеклянные глазки не мигали, только разве
положишь на спину, тогда ресницы захлопывались.
И здесь, придя из гимназии, Катя вспомнила о Козетте, но баба-Кока
позвала:
- Иди-ка сюда. - Указала на низенькую скамеечку возле кресла: -
Садись. - И сама уселась поудобнее в глубокое кресло у столика,
заваленного книгами и журналами, и с интересом спросила: - Выкладывай. Да
без пропусков, все.
Катя замечала, баба-Кока приглядывается к ней день ото дня
внимательнее, будто читает в ней что-то.
Катя смущалась. Ей привычнее было ютиться в стороне, не на виду. А
баба-Кока настойчиво, хотя и осторожно, вникала в Катину жизнь,
допытывалась до малейших подробностей.
- Выкладывай. Какой класс? На каком этаже? Какие учителя? О чем
говорили с подружками?
Тут Катя на мгновение запнулась и утаила, что подружки интересовались
папой и мамой и вообще всей ее жизнью. Зато про отца Агафангела рассказала
подробно.
Отец Агафангел самый интересный учитель, остальные учителя довольно
обыкновенные, таких Катя встречала и раньше, а отец Агафангел... А
красивый!
- Красивый, ничего не скажешь, - усмехнулась баба-Кока. И с той же
неясной усмешкой: - Проповедник вне конкуренции.