"Юзеф Принцев. Гори, гори, моя звезда... (Повесть о А.Гайдаре) [И]" - читать интересную книгу автора

подоконниках и прямо на полу лежали огромные кипы листовок, их раздавали
какие-то господа в свеженакрахмаленных воротничках под добротными пальто.
Федька Башмаков и его дружки нагружались кадетскими брошюрками,
кто-то брал эсеровские листовки, старшие всерьез думали, что участвуют в
политической кампании, для малышей же это был лишь благовидный предлог не
сидеть в надоевших классах, а побегать по улицам и дворам.
Аркадий подошел к Федьке и громко, чтобы все слышали, сказал:
- Все забрал или другим что-нибудь оставил? Дай-ка сюда!
Он отобрал у оторопевшего Федьки половину листовок, взвесил на руке и
обернулся к господину в золотом пенсне:
- Еще есть?
- Пожалуйста, молодой человек! - разулыбался тот. - Вот, прошу!
Аркадий взял еще одну увесистую пачку и направился к выходу.
Башмаков опомнился и крикнул:
- Голиков!
- Ну? - остановился Аркадий.
- Ты не перепутал? - кивнул на листовки Башмаков. - Кадетские!
- Я что, по-твоему, неграмотный? - смерил его взглядом Аркадий и
вышел.
Башмаков растерянно смотрел ему вслед...
Выйдя из училища, Аркадий нырнул в проходной двор, вышел на тихую
Заречную улицу, перемахнул через забор, спустился в овраг и, сложив
аккуратной кучей кадетские листовки, поджег их. Листовки вспыхнули,
почернели, свернулись в трубочки и рассыпались серым пеплом. Аркадий
раскидал пепел ногой и побежал через мост к рабочим казармам.
Большевистские листовки там разобрали быстро, и когда он,
раскрасневшийся и потный, прибежал в дом на Сальниковой и попросил у Марии
Валерьяновны еще несколько пачек, она ласково кивнула ему и предупредила:
- Будь осторожен, пожалуйста! И не бегай так, простудишься.
Аркадий весело отмахнулся, сунул листовки за пазуху и, сокращая путь,
по чужим садам, через проходные дворы, направился обратно в училище.
Господин в золотом пенсне, увидев его, удивился:
- Неужели уже все раздали?
- Все до единой! - подтвердил Аркадий. - Давайте еще!
Обрадованный представитель кадетской партии нагрузил его очередной
порцией литературы, и Аркадий, проделав тот же путь, опять старательно
сжег увесистую пачку, а большевистские листовки решил раздать прохожим на
центральных улицах. Пусть набираются ума-разума!
Он совал им в руки листочки с мелким типографским шрифтом и бежал
дальше, пока прохожие еще не разобрались, что у них в руках. Мало ли кто
попадется на главной улице!
Последнюю пачку листовок он решил кинуть во двор бывшего полицейского
участка, где расположились казаки.
У ворот стоял часовой, но Аркадий влез на дерево у забора, откуда
прекрасно были видны лениво расхаживающие по двору казаки без оружия, а
многие и без шинелей, в одних гимнастерках.
Стоял солнечный, но холодный день, от походных кухонь поднимался в
небо вкусный дымок, ржали у коновязей расседланные лошади, и не верилось,
что эти вот чубатые молодые парни, которые греются сейчас на скупом
осеннем солнце, могут по первому же приказу сесть на коней и, обнажив