"Юзеф Принцев. Там вдали, за рекой... (Повесть) [И]" - читать интересную книгу автора

волосы, морщил лоб.
- Вы насчет механических курсов не забудете?
- Что? - остановился Стрельцов.
- Насчет курсов, говорю... - робко напомнил Кузьма.
- А-а!.. - раздраженно отмахнулся Стрельцов. - Я же сказал... Идите.
Послушал, как хлопнула за Кузьмой входная дверь, прошелся по
кабинету, остановился у окна и потянул на себя раму. Наполнилась теплым
ветром и чуть зашевелилась тяжелая штора, солнечные зайчики заиграли на
стеклах книжных шкафов, под окном слышались веселые ребячьи голоса, где-то
далеко звенел трамвай, синело безоблачное небо, и не верилось, что август
на исходе.
А Вадим Николаевич Заблоцкий вышел из подъезда солидного,
облицованного гранитом особняка, у входа в который сохранилась черная с
золотом вывеска: "Фосс и Штейнингер". Вынул из жилетного кармана часы,
щелкнул крышкой и неторопливо пошел по Невскому, к Адмиралтейству. Постоял
у чугунной ограды и, увидев идущую по усыпанной песком дорожке женщину в
черном платье, двинулся ей навстречу.
Женщина шла легко и быстро, чуть подавшись вперед, и была бы даже
красива, если бы не плотно сжатые губы и прищуренные холодные глаза. Она
кивнула Заблоцкому и села на скамью, изящным движением оправив платье.
- В Чека стало известно о наших связях, - сказала она спокойно.
Заблоцкий откашлялся, будто поперхнулся, и встревоженно взглянул на
женщину:
- Неужели?
- Сведения как будто точные.
Заблоцкий снял и снова надел очки, потом осторожно спросил:
- Наши друзья в курсе?
- Нет.
- Муза Петровна! - повысил голос Заблоцкий.
- Леди! - напомнила женщина и оглянулась.
- Да... Да... Простите... - Заблоцкий опять снял очки и долго
протирал их платком. - Вам не кажется, что это может вызвать нежелательные
эксцессы? С обеих сторон?
- Вадим Николаевич! - Женщина еще плотней сжала губы, щеки ее
втянулись, лицо стало вдруг осунувшимся и постаревшим. - Наши милые друзья
уже хозяйничают в Мурманске и в Архангельске. Дальнейшие их планы
неизвестны. Вы что же, полагаете, что нам следует сидеть сложа руки и
ждать подачки от победителей?
- Конечно нет! - негромко и решительно сказал Заблоцкий. - Но не
опережаем ли мы события?
- Не опережаем. - Женщина протянула Заблоцкому сложенный в квадратик
листок бумаги, поднялась со скамьи и пошла в сторону набережной
стремительной своей, летящей походкой.
Заблоцкий развернул и внимательно прочел написанные на листке
несколько строчек, вынул из портсигара папиросу, чиркнул спичкой, закурил
и поджег листок. Подул на обожженные пальцы, вытер их платком, опять
щелкнул крышкой часов и направился к афишной тумбе.
Среди старых воззваний выделялась крупными красными буквами новенькая
афиша: