"Юзеф Принцев. Там вдали, за рекой... (Повесть) [И]" - читать интересную книгу автора

Санька вырвется и один побежит навстречу Глаше, которая медленно
спускалась по ступенькам подъезда рядом с Екатериной Петровной.
На Глаше было темное пальтишко, из рукавов торчали худые запястья, и
вся она, со своими нитяными чулками, ботинками, этим пальтишком, была
похожа на худенького большеглазого мальчишку, которому почему-то повязали
на голову белый платок.
Степан вспомнил, что когда еще совсем мальцом водили его в баню, то
тоже потом повязывали голову платком, чтоб не застудился. Он очень этого
стеснялся, хотя и не понимал тогда почему, ныл, что ему жарко, и норовил
стянуть с себя этот девчачий платок.
От этого воспоминания Глаша показалась ему сейчас тоже маленькой,
такой, какой была в те далекие времена, когда они бегали вместе по двору и
тайком от взрослых удирали на пустырь, что было им строго-настрого
запрещено.
Степан шагнул ей навстречу, открыто и весело улыбнулся и с форсом
подал изогнутую, как в кадрили, руку:
- Здорово, Глафира! С выздоровлением!..
Глаза у Глаши распахнулись во все лицо, она кивнула ему и, чуть
помедлив, протянула ладошку. Степан бережно подержал ее в своей и
выпустил. Потом вынул леденцы и сказал:
- Вот!
Глаша засмеялась совсем тихо, как раньше никогда не смеялась, а
Екатерина Петровна отвернулась и вытерла глаза платком. Санька крутился
вокруг них вьюном, рот у него расползался до ушей, глаза сияли, и Глаша
тоже улыбалась ему, кивала и только часто моргала ресницами, чтоб не
заплакать.
Степану почему-то стало трудно дышать, он проглотил комок в горле и,
опять вдруг оробев, брякнул:
- Сегодня конференция. Явка обязательна!
Глаша опять тихо, по-новому, засмеялась, а Екатерина Петровна
замахала на него руками:
- Человек из больницы только! Ополоумел ты совсем?
Степан смотрел в улыбающиеся глаза Глаши, сам счастливо улыбался и
твердил:
- В порядке революционной дисциплины!
Екатерина Петровна в сердцах даже плюнула и пошла вперед.
Глаша, по старой привычке смешливо втянув голову в плечи, сказала:
- Приду, Степа...
И пошла за Екатериной Петровной.
А Степан стоял и улыбался. Смотреть на него было смешно, и Санька
сделал вид, что его ужас как интересует воробьиная возня. Степан
обернулся, увидел деликатно смотрящего в сторону Саньку и надвинул ему
картуз на уши. Поднял за козырек и спросил:
- Ты чего?
- Так... - застенчиво ответил Санька.
- Квак! - передразнил его Степан и засмеялся.
Солнце разорвало тучи, заблестели лужи, громче зачирикали воробьи,
ветер трепал ветки деревьев, небо голубело и наливалось теплой синевой.