"М.Пришвин. Этажи леса" - читать интересную книгу автора

друг перед другом начинаем их рушить.
Так пришли мы к поляне с такими березами и обрушили довольно высокую
березу. Падая, в воздухе она разломилась на несколько кусков, и в одном из
них было дупло с гнездом гаечки. Маленькие птенчики при падении дерева не
пострадали, только вместе со своим гнездышком вывалились из дупла. Голые
птенцы, покрытые перышками, раскрывали широкие красные рты и, принимая нас
за родителей, пищали и просили у нас червячка. Мы раскопали землю, нашли
червячков, дали им перекусить, они ели, глотали и опять пищали.
Очень скоро прилетели родители, гаечки-синички, с белыми пухлыми
щечками и с червячками во ртах, сели на рядом стоящих деревьях.
- Здравствуйте, дорогие, - сказали мы им, - вышло несчастье; мы этого
не хотели.
Гаечки ничего не могли нам ответить, но, самое главное, не могли
понять, что такое случилось, куда делось дерево, куда исчезли их дети. Нас
они нисколько не боялись, порхали с ветки на ветку в большой тревоге.
- Да вот же они! - показывали мы им гнездо на земле. - Вот они,
прислушайтесь, как они пищат, как зовут вас!
Гаечки ничего не слушали, суетились, беспокоились и не хотели
спуститься вниз и выйти за пределы своего этажа.
- А может быть, - сказали мы друг другу, - они нас боятся. Давай
спрячемся! - И спрятались.
Нет! Птенцы пищали, родители пищали, порхали, но вниз не спускались.
Мы догадались тогда, что у птичек не как у нас в небоскребах, они не
могут перемениться этажами: им теперь просто кажется, что весь этаж с их
птенцами исчез.
- Ой-ой-ой, - сказал мой спутник, - ну какие же вы дурачки!..
Жалко стало и смешно: такие славные и с крылышками, а понять ничего не
хотят.
Тогда мы взяли тот большой кусок, в котором находилось гнездо, сломили
верх соседней березы и поставили на него наш кусок с гнездом как раз на
такую высоту, на какой находился разрушенный этаж. Нам недолго пришлось
ждать в засаде: через несколько минут счастливые родители встретили своих
птенчиков.


ЗОЛОТОЙ ЛУГ

У нас с братом, когда созревают одуванчики, была с ними постоянная
забава. Бывало, идем куда-нибудь на свой промысел - он впереди, я в пяту.
"Сережа!" - позову я его деловито. Он оглянется, а я фукну ему
одуванчиком прямо в лицо. За это он начинает меня подкарауливать и тоже, как
зазеваешься, фукнет. И так мы эти неинтересные цветы срывали только для
забавы. Но раз мне удалось сделать открытие. Мы жили в деревне, перед окном
у нас был луг, весь золотой от множества цветущих одуванчиков. Это было
очень красиво. Все говорили: "Очень красиво! Луг золотой". Однажды я рано
встал удить рыбу и заметил, что луг был не золотой, а зеленый. Когда же я
возвращался около полудня домой, луг был опять весь золотой. Я стал
наблюдать. К вечеру луг опять позеленел. Тогда я пошел, отыскал одуванчик, и
оказалось, что он сжал свои лепестки, как все равно если бы у нас пальцы со
стороны ладони были желтые и, сжав в кулак, мы закрыли бы желтое. Утром,