"Михаил Пришвин. Весна света (Советский рассказ тридцатых годов) " - читать интересную книгу автора

Михаил ПРИШВИН

ВЕСНА СВЕТА


Ночью снежинки при электричестве рождались из ничего: небо было
звездное, чистое.
Пороша складывалась на асфальте не просто как снег, а звездочка над
звездочкой, не сплющивая одна другую. Казалось, прямо из ничего бралась
эта редкая пороша, а между тем, как я подходил к своему жилищу в
Лаврушинском переулке, асфальт от нее был седой.
Радостно было мое пробуждение на шестом этаже. Москва лежала, покрытая
звездной порошей, и, как тигры по хребтам гор, везде ходили по крышам
коты. Сколько четких следов, сколько весенних романов: весной света все
коты лезут на крыши.
И даже когда я спустился вниз и проехал по улице Горького, радость
весны света меня не оставила. При легком утреннике в лучах солнца была та
нейтральная среда, когда пахнет самая мысль:
подумаешь о чем-нибудь, и этим самым запахнет.
Воробей спустился с крыши Моссовета и утонул по шею в звездной пороше.
Он до нашего прихода успел хорошо выкупаться в снегу, а когда ему из-за
нас пришлось улетать, то от ветра его крыльев разлетелось вокруг столько
звездочек, что кружок почти в целую большую шапку почернел на асфальте.
- Видели? - сказал один мальчик трем девочкам.
И дети, глядя вверх на крышу Моссовета, стали дожидаться второго слета
веселого воробья.
Весна света согревается полднями. Пороша к полудню растаяла, и радость
моя притупилась, но не исчезла, нет! Как только замерзли к вечеру лужи,
запах вечернего мороза опять вернул меня к весле света.
Так вечерело, но голубые вечерние звезды не показались в Москве: все
небо оставалось голубым и медленно синело. На зтом новом голубом фоне в
домах там и тут вспыхивали лампы с разноцветными абажурами; никогда этих
абажуров в сумерках не увидишь зимой. Возле полузамерзших луж от
растаявшей звездной пороши всюду слышался детский восторженный крик,
детская радость наполняла весь воздух. Так дети в Москве начинают весну,
как в деревне начинают ее воробьи, потом грачи, жаворонки, в лесах
тетерева, на реках утки и кулики на болотах. От детских весенних звуков в
городе, как все равно от птичьих криков в лесах, мои ветхие одежды с
тоской и гриппом вдруг свалились. Настоящий бродяга при первых весенних
лучах и вправду часто бросает свое тряпье при дороге...
Лужи быстро везде замерзали. Одну я попробовал ткнуть ногой, и стекло
разлетелось вдребезги с особенным звуком: др...
др... др... Бессмысленно про себя, как это бывает у стихотворцев, стал
я повторять этот звук, прибавляя подходящие гласные: дра, дря, дри, дриаи.
И вдруг из этой бессмысленной дряни вышла сначала любимая моя богиня
Дриана (душа дерева, леса), а потом и Дрпандия, желанная страна, в которую
еще утром при звездной пороше начал я свое путешествие. Я так этому
обрадовался, что несколько раз вслух, пробуя на звучность, повторил, ни на
кого вокруг не обращая внимания:
- Дриандия.