"Михаил Михайлович Пришвин. Кащеева цепь (автобиографический роман) " - читать интересную книгу автора

- Ну, брат, что теперь с тобой будет! И зачитал ему.
Прошел и час и два. Читали напеременку, и так, будто сами там, в
Америке, все и переживали, без отрыву на все пять часов, не слыхали
звонков, не заметили, как Заяц ключ повернул в двери: им хоть бы и совсем
не выпускали, хоть бы так и всегда жить.
- Знаешь что, - сказал на улице Рюрик, - давай-ка завтра на молитве
опять подеремся.
- Рано, - ответил Курымушка, - дня два поучимся, а то выгонят.
- Нас с тобой все равно выгонят.
- Ну?! - удивился Курымушка.
Эта мысль ему еще не приходила в голову, и он про себя решил этим
заняться, но сейчас из осторожности сказал:
- Все-таки, брат, лучше денька два погодим.
Дома он засел учить географию. Задано было нарисовать границы Америки.
И вот когда он рисовал по атласу и заучивал названия, вдруг такие же
названия пришли ему из "Всадника без головы", и стало представляться, будто
он продолжает путешествовать с Майн-Ридом.
Долго он провозился над этим приятным занятием и сам даже не знал,
выучил он урок или не выучил.
На другой день, как всегда, очень странный, пришел в класс Козел; весь
он был лицом ровно-розовый, с торчащими в разные стороны рыжими волосами,
глаза маленькие, зеленые и острые, зубы совсем черные и далеко брызгаются
слюной, нога всегда заложена за ногу, и кончик нижней ноги дрожит, под ней
дрожит кафедра, под кафедрой дрожит половица. Курымушкина парта как раз
приходилась на линии этой дрожащей половицы, и очень ему было неприятно
всегда вместе с Козлом дрожать весь час.
- Почему он Козел? - спросил Курымушка. Ахилл ответил:
- Сам видишь почему: козел.
- А географию он, должно быть, знает?
- Ну, еще бы! Это самый ученый: у него есть своя книга.
- Про Америку?
- Нет, какая-то о понимании, и так, что никто не понимает и, говорят -
он сумасшедший.
- Правда, какой-то чудной. А что не понимают, мне это нравится, милый
Саша, - ты этого не замечал, как тебе иногда хочется сказать что-нибудь и
знаешь, ни за что тебя никто не поймет; вот бы хорошо иметь такую книгу для
понимания.
Ахилл на это ничего не сказал, верно ему не приходилось страдать
болезнью непонимания, а Козел обвел своими зелеными глазками класс
пронзительно, и как раз встретился с глазами Курымушки. Так у него всегда
выходило, - встретится глазами и тут же непременно вызовет.
Ни имен, ни фамилий он не помнил; ткнет пальцем на глазок, и выходи.
Курымушка вышел к доске.
- Нарисовал карту? - спросил Козел.
- Сейчас нарисую, - ответил Курымушка.
Взял мел и в один миг на доске изобразил обе Америки. Козел очень
удивился. А Курымушка отчего-то стал смел - у него из головы не выходило:
"Все равно выгонят". И он это не серьезно, а из озорства стал рассказывать
про Америку какую-то смесь Майн-Рида и учебника.
Козел удивлялся все больше и больше, и глаз его стал такой, будто