"Анатолий Приставкин. Солдат и мальчик" - читать интересную книгу автора

весело стукнула Андрея по спине, сказала с укоризной:
- Ишь, ядовитая, не пошла!
- Пойдет! Потечет, как по маслу, - добродушно успокоил капитан Олег
Иванович и снова налил себе и Андрею. Подумал и немного добавил Мусе.
Андрей опомниться не успел, как опять выпили, и оно решительно сейчас
пошло. Только в животе изнутри толкнуло, зажгло и теплом понеслось по жилам.
Он удивленно посмотрел на рюмку и вокруг себя. Разговор зашел обычный, как и
должен быть, о войне, о Гитлере-душегубце, который живет небось в бункере
под землей, закопался поглубже и дрожит, знает, что ждет его за все людские
муки. Вспоминали, кто где воюет, кто погиб, а кто пишет с фронта письма и
какие в них слова.
Тетя Маня так и не одолела первой рюмки, но еще сильней побледнела,
почти пожелтела, по лицу пошли красные пятна. Она принесла письма от Оли и
стала читать их вслух. Девушка писала, что сейчас у них затишье и давно
такого затишья не было. Они отдыхают, готовятся, скоро будут новые и,
наверное, ужасно сильные бои. "Мамочка, не волнуйся, у меня все хорошо. Все
хорошо". Эти слова она повторяла несколько раз. А может быть, так прочитала
тетя Маня.
Капитан Олег Иванович поднял тост за героических воинов Красной Армии,
за Олю, комсомолку, которую он не видел, но представляет как замечательную и
отважную девушку, за Андрея, хорошего бойца... Снова все встали, потому что
говорилось очень серьезно, почти торжественно. А тетя Маня вдруг запела
хрипловато: "Выпьем за Родину нашу привольную, выпьем за доблестный труд!"Ей
захлопали, а она махом выпила то, что оставалось в рюмке, и заплакала
почему-то. Так плачут от хорошей радости, что у нее в доме такие собрались
славные люди, героические воины, как сказал капитан, и она надеется дожить
до великого дня победы, когда и на нашей улице будет, как предсказано,
праздник. Вот тогда и помереть не грешно, а сейчас главный приказ - это
выжить и победить.
- После победы тем более жить надо, - негромко произнес Андрей.
Тетя Маня благодарно посмотрела на него, слезы ее быстро прошли. Она
придвинула стул к Андрею и стала рассказывать, как она работает учительницей
и они ходили холодной осенью в позапрошлом году рыть противотанковые рвы...
Ох, Андрюша, что наша работа, - мы уставали так, что падали от усталости, но
еще больше мы страшились, что не остановим врага...
Неожиданно, но какая приятная была эта неожиданность, зашипел за спиной
патефон и заиграла музыка, разбитной веселый мотивчик, знакомый с давних
пор. Тетя Маня закрыла глаза и стала подпевать. А Муся схватила руку
сидящего Андрея и, смеясь, потащила его на середину комнаты.
Андрей встал, оглянувшись, никто не обращал на них внимания. Тетя Маня
сидела, покачиваясь и прикрыв ладонью глаза, а капитан рылся в пластинках,
что-то искал.
Андрей как можно осторожнее, стараясь не приближаться, взял Мусины
руки, сделал несколько шагов, сразу замечая, как быстро пошли кружиться
вокруг стены. Все понеслось: тихо сидящая тетя Маня и капитан Олег Иванович,
накручивающий патефон как шарманку и пристукивающий в такт деревянной ногой:
"Саша, ты помнишь наши встречи, в приморском парке на берегу...". Издалека,
как из небытия, приходили к Андрею знакомые слова, их тайное тайных,
повествующее о чем-то смутном, необъяснимо волшебном, которого не было в
жизни Андрея, как не успело быть настоящих танцев, настоящих девушек и моря