"История России" - читать интересную книгу автора (Мунчаев Шамиль Магомедович, Устинов Виктор...)

§ 4. Колеблющиеся попутчики большевиков

Наиболее радикальные из приверженцев демократических идеалов крестьянства — левые эсеры. Их можно назвать последовательными социалистами-революционерами, оставшимися верными старому народническому знамени. Левые эсеры конституировались как партия на I съезде, проходившем 19–28 ноября 1917 г., из оппозиционного течения, возникшего среди эсеров в годы Первой мировой войны под антивоенными лозунгами. Партия сохранила эсеровский девиз "В борьбе обретешь ты право свое". Лидеры — Борис Каменев, Марк Натансон, Мария Спиридонова, Прош Прошьян прошли суровую школу политической борьбы как за рубежом, так и в России. Любопытно социальное происхождение членов Центрального Комитета партии левых эсеров: 10 были представителями средних слоев народа, 2 — принадлежали к богатым помещикам, 1 — к семье крупного военного. В среднем каждый пробыл в партии эсеров 11 лет. На каждого приходилось по 2 ареста, 3 года тюрьмы и 3 года эмиграции, около 2 лет ссылки.

Левые эсеры в декабре 1917 г., заключив правительственный блок с большевиками, получили 7 наркомовских постов. Представители партии работали также в коллегии наркоматов, в местных Советах. Во ВЦИК фракция левых эсеров располагала третью голосов, что соответствовало раскладу партийных сил во Всероссийском Центральном Исполнительном Комитете.

По основным вопросам революции обе партии (большевиков и левых эсеров) проводили согласованную политику, но левые эсеры выступали против Брестского мира, а после его ратификации объявили себя свободными от обязательств соглашения с большевиками и отозвали своих представителей из Совнаркома. В местных Советах, во ВЦИК, в ВЧК, во многих наркоматах они продолжали работать.

Весной—летом 1918 г. противоречия обостряются. Левые эсеры выступали против ленинского плана социалистического строительства, комбедов, продовольственных отрядов. Они не поддерживали борьбу с кулачеством, развитие революции в деревне. Все больше и больше проводили антисоветскую агитацию и пропаганду, обвиняя большевиков в измене идеалам Октября. Теряя поддержку трудящихся, левые эсеры постепенно превращались в выразителей интересов кулачества и городской мелкой буржуазии. С мая 1918 г. левые эсеры приступили к созданию боевых дружин для борьбы с большевистской партией. На основе решений III съезда своей партии (июль 1918 г.) левые эсеры предприняли ряд мер, провоцирующих войну с Германией, а б июля левые эсеры Я. Г. Блюмкин и Н. А. Андреев убили германского посла в Москве В. Мирбаха. В тот лее день начался левоэсеровский мятеж в Москве. Вслед за ним последовали антисоветские выступления левых эсеров на Восточном фронте. Произошли вооруженные столкновения при разоружении боевых дружин левых эсеров в Петрограде, Владимире и других городах.

Мятеж был быстро ликвидирован. Решением V Всероссийского съезда Советов левые эсеры были исключены из состава Советов. В партии левых эсеров произошел раскол. В сентябре 1918 г. из нее вышли Партия народников-коммунистов и Партия революционных коммунистов. Члены этих партий сотрудничали с большевиками, но по-прежнему оставались сторонниками концепции аграрного социализма. Часть же левых эсеров продолжала оставаться на позициях ЦК партии левых эсеров, выступившего против Советов и большевиков. Многие левые эсеры перешли на службу в ряды Красной Армии, вели борьбу в партизанских отрядах против белогвардейцев и интервентов. Оставшиеся же на позициях ЦК партии левых эсеров перешли к активной контрреволюционной деятельности. Они готовили стачки в Петрограде, поднимали волнения среди матросов Балтийского флота, участвовали в крестьянских мятежах против кулачества.

Указания ЦК партии левых эсеров открыто ориентировали рядовых членов партии на подготовку и проведение террористических актов, восстаний в деревнях и частях Красной Армии. Обвиняя большевиков в терроре, в разгроме партии левых эсеров, сами же руководители левых эсеров оправдывали террор, когда это было необходимо для их политической деятельности. Так, М. Спиридонова в своем письме "Центральному Комитету партии большевиков", написанном в ноябре 1918 г: в Кремле, где она находилась под арестом после подавления мятежа, обвиняла большевиков во всем — от ошибочности и вредности их политики до "измены принципам социализма и интернационализма". Вместе с тем в письме она оправдывает тот же «красный» террор, направленный против контрреволюции.

1 сентября 1918 т. в связи с покушением и ранением Ленина газета «Известия» опубликовала резолюцию ЦК партии левых эсеров с призывом к «красному» террору "против всех империалистов и прихвостней буржуазии". А через пять дней, 5 сентября 1918 г., Совнарком в ответ на «белый» террор в целях обеспечения тыла страны принял постановление о «красном» терроре.

В этой связи необходимо отметить, что в истории, в том числе истории Гражданской войны, террор — это прежде всего обостренные меры и формы проявления классовой борьбы, которые в годы войны проявились в политических расстрелах и казнях, репрессиях и беззаконии. Это спорная и серьезная, по существу не разработанная в исторической науке проблема. К настоящему времени неизвестна даже цифра жертв как «красного», так и «белого» террора. Одни говорят о десятках и сотнях тысяч погибших, другие — о миллионах. Мы же приведем единичные данные, опубликованные в газете «Известия» 6 февраля 1920 г. членом коллегии ВЧК и ВЦИК М. И. Лацисом. Он указывал, что с весны 1918 г. по декабрь 1919 г. были расстреляны 9641 человек, главным образом за контрреволюционную деятельность. Сюда не входили сведения по Украине и отдельным губерниям.

С точки зрения левых эсеров, партия большевиков была недостаточно радикальна и только левые эсеры продолжали оставаться истинными революционерами. Что касается террора, то и здесь существовали серьезные различия, хотя до конца и неисследованные. Это различия между террором индивидуальным и массовым. М. Спиридонова считала: эсеровский террор — это террор угнетенных, стремящихся к свободе. Большевистский же террор — террор победителей. Антисоветская политика руководителей левых эсеров вызывала резкое недовольство рядовых членов партии. В октябре 1920 г. Советское правительство легализовало левоэсеровское большинство. Меньшинство же продолжало антисоветскую деятельность. Окончательное сближение двух первых советских партий, стоявших у истоков созданного ими Советского государства, — большевиков и левых эсеров, так и не состоялось.

В истории Гражданской войны особое место занимают анархисты. Они находились на левом фланге политических сил России, ставивших своей целью свержение власти капитала и самодержавия. Их организации существовали в 40 с лишним городах Российской империи. Их число увеличилось после победы Февральской революции и возвращения в 1917 г. из эмиграции видных деятелей анархистского движения А. Карелина, И. Шапиро, В. Волина и др.

Установление Советской власти не всеми анархистами было встречено восторженно. Более того, разногласия с большевиками начались с первых же дней после победы Октября. Ратовавшие ранее за Советы, анархисты поспешили отмежеваться от тех организационных форм, в которые они облекались. Часть анархистов, признав Советскую власть, выступала против создания централизованного правительства. К весне 1918 г. группы анархистов действовали уже в 130 городах и поселках страны, которые выпускали до 40 названий анархистских изданий (Пиро Т. Периодическая печать анархистов. Петр Кропоткин // Сб. статей. Пг.; М., 1922. С. 247). Но численный рост не привел анархистов к идейной консолидации. Уж слишком узкой была их социальная основа. Анархисты в основном опирались на мелкобуржуазные слои города: рабочих коммунальных предприятий, демобилизованных военных, студентов. В политических клубах анархистов и вокруг них вертелось много полууголовных элементов.

Организации анархистов делились на анархо-коммунистов и анархо-синдикалистов, хотя в печати и велись длительные дискуссии о создании "единого анархизма". Но наблюдался процесс не объединения, а скорее дальнейшего организационного разброда и шатания. Брестский мир еще больше разделил анархистов на соратников и противников Советской власти. Одни из них, признав необходимость мер, принимаемых большевиками для спасения революции, пошли по пути сотрудничества с Советской властью. Другие — готовились к борьбе с Советской властью, создавая отряды "черной гвардии". В прифронтовых городах Курске, Воронеже, Екатеринославле анархисты выступили с оружием в руках. В Москве участились налеты на богатые особняки. Весной 1918 г. Советская власть провела крупные операции в Москве, Петрограде, Воронеже, Вологде, Самаре, Саратове, Смоленске, Тамбове и других городах по разоружению анархистов. Тем самым Советское правительство показало, что может говорить и силой с представителями как правого, так и левого крыла анархистского фронта.

Однако среди анархистов были руководители, которые с пониманием относились к Советской власти (А. А. Карасин, Я. А. Фурманов и др.). Эта группа "советских анархистов" стала активно помогать большевикам в укреплении Советской власти. Осенью 1918 г. логика классовой борьбы поставила анархистов перед дилеммой: принять большевистские реформы государственного строительства или встать на путь вооруженного сопротивления. В этой связи необходимо отметить, что серьезному расслоению анархистов способствовали: дифференцированный подход Советской власти к различным группам анархистов, провал воплощения в жизнь анархистских социально-политических утопий, достижения большевиков в завоевании масс, монархическая окраска контрреволюции, практика «белого» террора. Анархистским организациям, которые в своей деятельности ограничивались лишь идейной пропагандой и не боролись против Советской власти, большевиками была предоставлена возможность легально существовать, иметь свои печать, прессу и т. д.

На протяжении 1918–1919 гг. анархисты стремились совместно с меньшевиками и эсерами вызвать забастовки рабочих. Часть анархистов перешла на позиции террора против Советской власти. В сентябре 1919 г. в помещении Московского Комитета РКП(б) анархисты взорвали бомбу. Свыше 30 человек были ранены. Среди них: Н. И. Бухарин, Е. М. Ярославский. Но это был первый и последний в условиях Москвы террористический акт анархистского подполья. Разгромив основные силы московского подполья, ВЦИК в 1919–1920 гг. ликвидировал оставшиеся в других городах группы анархистов.

Однако не всегда и не везде это проходило легко и просто. Нередко большевикам приходилось лавировать, отступать, заключать союзы. Ярким примером служит повстанческое движение, руководимое анархистом Н. И. Махно. Махновщина в том виде, в котором она пришла к концу Гражданской войны, сложилась не сразу. Вначале это было повстанческое движение на Украине против немецкой оккупации и гетманщины. Оно зародилось еще весной 1918 г. в виде партизанских отрядов. Руководителем одного из таких отрядов в Гуляй-Поле (Екатеринославская губерния) был Нестор Иванович Махно. Союзы с большевиками Махно и его политическим окружением рассматривались как временные и выполнялись весьма непоследовательно. Так было в борьбе с деникинцами, петлюровцами и врангелевцами. Махновские отряды объединяли разнородные элементы, в том числе и небольшой процент рабочих. Под влиянием анархизма махновщина являлась рыхлым в политическом отношении движением. По существу это было движение крестьянского мелкобуржуазного революционизма. Именно анархистский характер махновского движения стал отталкивать от него многих крестьян и особенно рабочих.

Переход махновщины из лагеря революции в лагерь контрреволюции произошел не сразу. Зародившаяся летом 1918 г., окрепшая осенью 1918 г. и весной 1919 г. как революционное повстанческое движение украинских крестьян во главе с Махно, махновщина превратилась в одну из разновидностей политического бандитизма. Примером такого сложного политического превращения можно назвать и идеологическое руководство, и практическое участие российских анархистов, отрицавших любую государственную власть. Субъективно серьезную роль в данном превращении сыграл сам Махно — убежденный анархист, имевший романтическую биографию пожизненного каторжника, талантливого и смелого боевого командира. Махновщина наглядно продемонстрировала воплощение в жизнь идей анархизма. Вместо безвластия — военная диктатура мелких крестьянских «батек»; вместо абсолютной свободы — абсолютная власть жестокой контрразведки; вместо экономического строительства — грабежи и полный экономический развал.