"А.С.Прокопенко. Безумная психиатрия " - читать интересную книгу автора

совершивших преступление. На этот раз межведомственный документ был
утвержден только министром здравоохранения СССР М. Ковригиной и лишь
согласован с министрами юстиции и внутренних дел СССР и Прокуратурой СССР.
Появление данного нормативного акта следует, видимо, связывать с некоторыми
демократическими подвижками в стране после смерти Сталина и после
разоблачения антинародной деятельности ряда ключевых фигур органов
госбезопасности.
"Прогрессивная" новизна инструкции образца 1954 года заключалась в том,
что принудительное лечение отныне не сопровождалось мерами по изоляции
душевнобольных и что определение о назначении принудительного лечения
выносилось в судебное заседание с участием прокурора и адвоката (на самом же
деле ничего этого не было). Во всем остальном инструкция повторила свою
предшественницу от 1948 года, а некоторые ее позиции были даже ужесточены.
Так, впервые дается расшифровка понятия "особо опасные преступления". К
ним были отнесены контрреволюционные преступления, бандитизм, разбойное
нападение: убийство, нанесение тяжких телесных повреждений и изнасилование.
Таким образом, власти совершенно преднамеренно отнесли политические
выступления против существующего государственного строя к ряду тяжких
уголовных деяний, что можно рассматривать как ни с чем не сравнимое
"достижение" советской карательной юриспруденции. Всем антисоветски
настроенным гражданам грозило не только тяжкое по УК наказание наравне с
убийцами и грабителями, но еще и моральное унижение быть приравненными к
ним. Таким образом, санкционировалось совместное содержание политических
диссидентов и наиболее опасных и возбужденных психически больных, что само
по себе являлось пыткой и издевательством, исключающим столь необходимый при
оказании медицинской помощи гуманизм.
В новой инструкции появляется примечание, суть которого сводится к
тому, что в исключительных случаях на принудительное лечение в СПБ могут
быть направлены и психически больные, совершившие и другие преступления,
если они по своему психическому состоянию представляют особую общественную
опасность. Это давало возможность карательным органам расширительного
толкования деяний, опасных для общества, в том числе и антисоветской
направленности.
Таким образом, к началу 50-х годов постепенно сформировался достаточно
четкий механизм политических репрессий с применением психиатрии, основанный
на Уголовном кодексе РСФСР и союзных республик и ведомственных нормативных
актах, определявших порядок пресечения "контрреволюционной" деятельности,
организацию судебно-психиатрической экспертизы, "применение принудительного
лечения в отношении психически больных, совершивших особо опасные
преступления", содержание их в специальных тюремных психиатрических
больницах МВД СССР (в 1951 году была организована еще одна ТПБ МВД СССР - в
Ленинграде).
Пресечение так называемой контрреволюционной деятельности являлось
прерогативой органов безопасности. Если следствие приходило к выводу о
необходимости помещения арестованного в ТПБ МВД СССР, назначалась
судебно-психиатрическая экспертиза подследственного. Ей отводилась решающая
роль в определении судьбы подследственного или, по терминологии судебных
экспертов-психиатров, "испытуемого".
Признание испытуемого невменяемым давало "законные" основания органам
безопасности, судам, МВД СССР изолировать его от общества, то есть применить