"Сергей Прокопьев. Сорок бочек арестантов (иронические рассказы) " - читать интересную книгу автора

разглядывать? И так все с закрытыми глазами знает. Поэтому уверенно сел в
машину, отпустил тормоза и прыжком влетел в гараж. Помеху так и не увидел.
После удара крышка багажника (как известно, он у "Запорожца"
шиворот-навыворот, спереди находится) подскочила вверх. У крышки без того
был неправильный "прикус" - итог столкновения с забором дачи, тут совсем
перекорежило.
Дед Петро понял: его в гараже не ждали, и оперативно дал задний ход.
Выпрыгнул за ворота.
Как в кино - ни раньше, ни позже, сын Борыска мимо на машине спешил. По
этой дороге он вообще никогда не ездил. Раз в год, если и занесет... А
тут...
Елена потом втихушку радовалась, что Борыска был.
Дед, как инвалид войны, гараж в хорошем месте отвоевал. Впритык к
напряженной трассе. Удобно, не надо по закоулкам крутиться, и всегда чисто.
А недавно поблизости бар со стриптизом открыли. Дед Петро уже девками,
показывающими сахарные места под музыку, не интересовался, а вот иномарки
под вечер на сладкое летели мимо гаража...
Если бы такой в бочину дед врубился...
Бог миловал. Родному сыну врезался. Тот накануне закончил предпродажную
подготовку своих "Жигулей", торопился к покупателю в предвкушении денег, а
тут родной папаня, как с цепи сорвавшись...
И опять повезло, долбанувшись в авто сына и вылетев от удара на средину
проезжей части, наскочил ни на "Вольво", ни на "Мерседес" или КамАЗ - на
ветхую бабульку, что шкандыбала через дорогу, опираясь на лыжную палку. Еле
волочилась, припадая на все больные ноги...
И вдруг на нее жуть летит. "Запорожец" и на конвейере красавцем не
назовешь, а тут вдобавок перекореженная крышка багажника, как челюсть акулы,
распахнута. Зада вообще нет. Он в салон переместился после встречи с
"Жигулями". Бабку по идее должен был кондрашка обнять от такой напасти.
Да не из тех была бабуля, у кого жизнь медом текла. Эта закалилась в
невзгодах и лишениях. Такой прыжок сделала с двух ног и палки, используемой
как спортивный шест, что любо-дорого поглядеть. Дед Петро не смог
полюбоваться - крышка багажника, пастью хищника распахнутая, обзор
перекрывала. Поэтому, крутнув руль, опять в сторону бабки направил зверюгу
на колесах.
По всем показателям прежней жизни, "Запорожцу" после двойного удара -
мордой о крышку, задом о "Жигуль" - следовало заглохнуть на веки вечные. Он
в разнос пошел. Двигатель, форсажно ревя, не выключался, как ни старался
укротить его дед Петро. И тормоза отказали. "Запорожец" кровожадным хищником
прыгал по дороге, норовя подмять под себя старушенцию. Та скакала, как черт
на горячей сковородке. Инвалидные ноги вытворяли чудеса спорта, уходя от
четырехколесной опасности. Лет десять, не меньше, кроме шарканья при ходьбе,
ничего прытче не могли, а тут бабуля козой летала во все боковые стороны и
вперед-назад.
- Хохол треклятый! - клеймила в прыжках преследователя.
Обидное прозвище могло относиться и к деду Петру, и к "Запорожцу". Дед
ничего не слышал, автомобиль оскорбился. С еще большей настойчивостью стал
гонять бабку, не давая отдышаться и наложить на себя спасительное крестное
знамение.
Дед Петро, не видя ничего прямо по курсу, бросил руль, принялся шарить