"Сергей Прокопьев. Швейцария на полкровати (Избранное) " - читать интересную книгу автора

уже и гости зашумели в коридоре.
Аркадий снова вернулся под купол цирка - на карниз.
- Сволочи! - заругались гости. - Вообще беспредел! Труп украли!
- Кому он понадобился, дурак такой! - не унимался Гоша.
- На органы для пересадки! Почки, сердце, печень...
- Точно! - согласился с догадкой ветеринарный медик Гоша. - Сейчас на
органах умные люди такие колыбашки делают!
- Вызывай милицию! Пустят Аркадия на органы - кого хоронить будем?
- Ой, что наделал! В день рождения! - жена причитает. - И ведь не
ругались ничего в последнее время.
"Вот врать-то", - мысленно хихикнул Аркадий. Он, прилипнув к стене,
ждал момента эффектно завершить номер, чтобы у гостей челюсти отпали. Даже
реплику на выход с карниза придумал: "Други, отставить нытье - вот вам мой
цветущий труп собственной персоной! Отложим пускать его органы на пересадку!
Они для начала выпить хотят граммов триста".
Пока Аркадий отрабатывал отпадный монолог, "скорая" приехала, у врача
сразу профессиональный интерес возник:
- Где самоубийца?
- Украли! - жена рыдает. - На органы!
- Вы из меня лоха не делайте? - врач не верит. - Где разбившийся
гражданин?
- Нет! - в один голос родня отвечает. - На органы похитили!
- Как это нет! - Аркадий встал на подоконник. - А это что - накакано? -
И приказывает. - Наполнить рюмки! Доктору штрафную в стакан!
- Морду бьют за такие шутки! - отказался доктор от угощения.
Свояк Гоша так и сделал. Подошел к родственнику, стащил с подоконника
и, ни слова не говоря, врезал по скуле.
Не поняли юмора гости. Аркадий думал, они от хохота начнут кипятком
писать. Попадают со смеху, и будут даже пострадавшие.
В результате пострадал сам, упав от удара затылком об пол.
Гости так разобиделись - допивать и доедать не стали.
С той поры началась у Аркадия черная полоса. Рекламная фирма, где
подрабатывал к пенсии, развалилась. Жена Антонина сделала семейному счастью
ручкой.
- Специально подгадал, - возмущалась, собирая вещи перед уходом, -
именно на дне рождения сыдиотничать. Обгадить юбилей! Как только башку
дурную не свернул! Вот уж действительно - дураку все по колено. Умный, как
пить дать, шею бы сломал.
- Умный не полез бы! - вякнул Аркадий.
- Не идиотничай! - не хотела слушать жена.
Пригорюнился Аркадий от такого поворота судьбы. Как быть? Что делать?
Хоть на самом деле во двор из квартиры прыгай.
Посмотрел из окна вниз, подумал и... отказался от крайностей. Вспомнил,
как по радио психолог вещал, если почерк изменить - судьба тоже меняется. И
бросился к столу. Всю жизнь у него буквы направо, животом вниз укладывались,
Аркадий начал их влево клонить, на спину заваливать. "Мама мыла раму. Раму
мыла мама", - исписывал листок за листком, стремясь к счастливой жизни.
Рука консервативно сопротивлялась. Чуть контроль ослабнет, "мама"
вместе с "рамой" норовили прилечь по старинке, вернуть судьбу на невезучие
рельсы.