"Кэндис Проктор. Полуночные признания " - читать интересную книгу автора

"У тебя слишком мягкое сердце, - часто говорил ей Филипп, - но твердая
воля". Теперь Эммануэль повторяла себе: "Ты знаешь, что люди умирают".
Но этот лейтенант так молод, отважен и приветлив... Эммануэль с трудом
проглотила комок в горле и постаралась, чтобы ее голос прозвучал спокойно.
- Думаю, вам следует сделать винный компресс. Когда она наклонилась за
подносом, лейтенант обнял ее за талию.
- Я делаю что-то не так?
- Вы сами это поняли, - тихо произнесла Эммануэль, поглядев ему в
глаза. - Если есть кто-то, кому вы хотели бы написать...
Парень кивнул.
- Я попрошу мадемуазель Ла Туш повидать вас, когда она придет.
Лейтенант откинулся на подушку и закрыл глаза, позволяя ей
обрабатывать то, что осталось от руки. Когда Эммануэль делала перевязку,
она все время чувствовала за своей спиной присутствие майора-янки. Она не
произнесла ни слова и только раз обернулась, чтобы увидеть его стоящим у
стены с перекрещенными на груди руками. Его суровое и мрачное лицо было
сосредоточенным.
- Почему вы перевязываете рану этого человека? - спросил майор, когда,
завершив свою работу, Эммануэль приготовилась уходить.
- А что? Вы думаете, у меня получается плохо? - Эммануэль с вызовом
повернулась к нему, одной рукой придерживая поднос на бедре.
- Дело не в этом. Я знаю, что женщины выполняют в больнице и другие
обязанности.
Эммануэль раздражали подобные взгляды. Одни считали, что женщины
чересчур эмоциональны, чтобы видеть больничные трагедии, другие обвиняли их
в неспособности усердно изучать медицину. И почти все соглашались с тем,
что женщина - леди! - не должна видеть мужские раны.
- Вы, по-видимому, никогда не слышали о Флоренс Натингейл1, -
отчетливо произнесла Эммануэль, когда они подошли к лестничному пролету. -
Или о сестрах милосердия. Верите вы в это или нет, но есть места - такие,
как Париж или Филадельфия, - где женщинам разрешается быть докторами. - Она
с вызовом посмотрела на него. - Это вас удивляет?
Но во взгляде майора светилась ирония. У него были необычные для
американца темные, почти черные выразительные глаза под дугообразными
темными бровями. Эммануэль также обратила внимание на широкие скулы,
сильный подбородок и загорелую кожу майора и подумала, что его предки были
кавалеристами где-нибудь в Кастилии... или испанскими пиратами.
- Нет, - улыбнулся Зак, - я не удивлен, потому что слышал о Флоренс
Натингейл. Но здесь не Крым, не Париж и даже не Филадельфия, и, по моему
мнению, дамы, стремящиеся работать в больнице, могут только писать письма,
раздавать лекарства, но они очень редко обрабатывают или перевязывают раны.
Эммануэль крепко сжала рукой перила, не зная, что ответить. Ведь майор
и не подозревал, что именно она отрезала руку лейтенанту Руану. У нее не
было права делать такие операции, но после смерти Филиппа она стала часто
выполнять в больнице хирургические работы. Генри Сантер был одаренным
доктором, но с возрастом его руки стали неуклюжими. И потому он был
доволен, когда Эммануэль решила ему помогать.
- Лейтенант чувствовал себя плохо, - произнесла Эммануэль, стараясь
быть спокойной. - Требовалось поработать с его плечом. Кроме меня, этим
некому было заняться.