"Виктор Пронин. Банда 8 ("Банда" #08) " - читать интересную книгу автора

собран большой, подробный...
- Но недостаточный?
- Да, все, что собрано... Пустовато. Юрий Яковлевич... Очень осторожный
человек. Практически он не оставляет следов.
- Так не бывает. Если он не оставляет следов, значит, их нужно искать в
другом месте.
- Я рад, Паша, что у тебя уже есть план действий.
- Ха! - сказал Пафнутьев и, положив фотографию в свою папочку,
медленно, будто все еще хотел о чем-то спросить, вышел из кабинета.

* * *

Странные какие-то посиделки получились у Пафнутьева в этот прощальный
вечер. Вроде и не произошло ничего печального, озадачивающего, но все
чувствовали - с другом происходит нечто важное, непредсказуемое. Шаланда
сидел, уставившись в телевизор и подперев кулаками щеки. Худолей нашел в
шкафу Халандовского альбом с изображением скифских сокровищ и листал его
медленно и безразлично. Причудливые золотые вещицы, изображавшие оленей,
нисколько его не трогали, похоже, он их даже не видел.
А сам Халандовский... Нет, не носился он, как обычно, между кухней и
комнатой, не кричал, не топал ногами радостно и жизнеутверждающе -
передвигался размеренно, даже раздумчиво, что для него было уж совсем
необычно. Мясо? Да, было пышущее мясо из духовки, мясо, от которого
распространялся совершенно непереносимый дух специй. И водка была,
заиндевевшая большая бутылка прямо из морозилки, и громадная жаркая ладонь
Халандовского, как обычно, отпечаталась на ней во всех подробностях, со
всеми линиями сердца, ума, любви, с бугорками Венеры и Юпитера, с
возрастными пометками и настораживающими пересечениями линий...
Но и мясо, и эту бутылку он расставлял на столе с какой-то
обреченностью. Руки его были опущены, и не смотрел Халандовский ни на кого,
и не сверкали его глаза радостным блеском. Пафнутьев пытался ему помочь, но
тот вялым движением полноватой руки отодвинул его в сторону, указал на
диван - сиди, дескать, и не путайся под ногами.
- Прошу к столу, - мрачно произнес Халандовский, приглашающе шевельнув
рукой. И первым тяжело опустился на стул.
- О! Водка! - радостно воскликнул Худолей, чтобы хоть как-то разрядить
молчание.
- Действительно, - подхватил Шаланда. - И неплохая вроде бы водка.
- А ты здесь пил плохую? - проворчал Халандовский.
- Плохую водку здесь не подают, - заговорил наконец Пафнутьев, - но и к
такому вот гробовому молчанию я тоже, Аркаша, не привык. Недоработка, прости
меня.
- Чего же тебе здесь не хватает? Девушек?
- И девушки не помешали бы, уж коли у тебя для гостей не нашлось самой
завалящей улыбки. Нет улыбки - ухмылка сойдет. Нет ухмылки - хоть оскалься
по-звериному!
Халандовский с хрустом, одним движением сильной руки свинтил пробку и
разлил тяжело льющуюся водку по стаканам. Да, на этот раз на столе были
стаканы, не слишком большие, но все-таки стаканы, граммов этак на сто
пятьдесят. И в этом маленьком обстоятельстве тоже таилась халандовская