"Виктор Пронин. Не приходя в сознание (Документальная повесть)" - читать интересную книгу автора

меньше будет его собственная вина. Послушайте, ведь речь идет о смерти
человека. Это серьезно. А ведете вы себя легкомысленно. Вас видели не только
в этот день, вы и раньше приятно проводили время.
- Это еще надо доказать!
- Зачем? - грустно улыбнулась Глазова. - Это уже доказано. Есть даже
фотография, где вы вместе сняты примерно год назад.
Показания Татьяны Кузькиной, сделанные ею через несколько дней: "Мы в
самом деле гуляли по лесу. Нас догнала машина. За рулем сидел Дядьков, на
заднем сиденье еще двое - Батихин и Хлыстов. Они предложили покататься. Мы
согласились. В машине нас было шестеро. Когда Дядьков, не справившись с
управлением, выскочил на левую сторону шоссе и съехал в кювет, мы все
разбежались, потому что испугались. В лесу мы договорились не выдавать его,
сказать, что за рулем сидел незнакомый человек. Когда получили повестки,
снова встретились с Дядьковым, и он велел нам ничего не говорить, держаться
за прежние свои показания. Сейчас, когда я узнала, что мальчик погиб, решила
сказать правду".
О правде. В этих показаниях правды меньше половины. Подруги дали
примерно такие же, тоже согласованные и выверенные показания. Поэтому можно
сказать, что ссылка на погибшего мальчика не более как прием, в котором
опять же нетрудно разглядеть руку Дядькова.
Как выяснилось, он чуть ли не каждый день собирал всех участников
происшествия и подробно обсуждал все вопросы, которые задавала Глазова.
Вырабатывалась общая линия дальнейшей борьбы со следователем,
согласовывались показания, заявления и даже жалобы.
Девушкам нравились эти сборища, они чувствовали себя заговорщицами. А
риска никакого - отвечать-то все равно Борьке. "Бедный Борька!" -
сочувственно вздыхали они, расходясь по домам. А "бедный Борька", проводив
гостей, удрученно качал головой, прикидывая количество выпитого - с такими
приятелями недолго и по миру пойти. Дороговато ему обходились их показания.

ПОСЛЕДНЯЯ ВЕРСИЯ

Интересные наблюдения высказал прокурор Мытищинского района Владимир
Дмитриевич Сухачев, под началом которого работает Глазова. Он говорил о
странном отношении некоторых свидетелей к своим обязанностям. По сравнению с
тем, что было, например, лет десять назад, нынешний свидетель как-то легче
идет на ложь, уж больно просто отрекается от своих же показаний, дает новые,
которые зачастую оказываются ничуть не ближе к истине, нежели предыдущие. И
при этом не чувствует никаких угрызений совести, не наступает в нем разлада
с самим собой. Вроде бы дело личное, дело житейское - сказал так, сказал
этак...
Может быть, юридические знания позволяют недобросовестным свидетелям
ориентироваться в следовательском, судебном процессах, самим решать, что
хорошо, а что плохо. И они пытаются вершить свой суд, отталкиваясь от
собственных представлений о солидарности, стремятся выручить приятеля, даже
не сомневаясь в его виновности. Дескать, главное - спасти от суда, а уж там
сами разберемся.
Возможно и другое объяснение - лживые показания дают обычно люди, так
или иначе замешанные в преступлении, и тогда, конечно же, понятно их желание
выйти сухими из воды. В деле Дядькова некоторые свидетели не один раз меняли