"Василий Пропалов. Служба такая...(записки майора милиции) " - читать интересную книгу автора

- Зачем пугать? - равнодушно отзывается допрашиваемый.
- Разве так пугают? Я открыл наши ближайшие действия, и только.
- Делайте. Дергайте нервы невинным. Кого надо - не видите.
Такие упреки Горбунову приходилось слышать и раньше. Поэтому к
сказанному он отнесся хладнокровно.
- Поглядим, какие показания даст еще шофер.
- Роман? Он заехал за нами - и только.
- Но ведь вы заранее с ним договаривались?
- Ну и что?
- Так. Ничего. Да и Барабанов, пожалуй, умнее, - неопределенно обронил
оперативник. Так он делает всегда, когда кого-нибудь отправляет в КПЗ. Пусть
больше думает. Раздумья всегда проясняют мысли, иногда подталкивают к
чистосердечному раскаиванию. А это вдвойне полезно: обществу и
провинившемуся...

Обыск у Болотова длился около двух часов. Искали всюду. Александр
Самсонович трудился добросовестно: весь дом обыскан детально, обследованы
амбар, скотный двор, огород. Местами Горбунов с размаху всаживал острый
тонкий лом в рыхлую землю, надеясь обнаружить тайник. Но все старания
оказались напрасными.
Понятые - щупленький старичок с жиденькой бородкой и пожилая полная
женщина - с нескрываемым любопытством наблюдали за действиями оперативника,
тихо переговариваясь. За ними неотступно следовала, вздыхая, мать Болотова,
Анна Мефодьевна.
Потеряв все надежды на успех, огорченный, Александр Самсонович поставил
лом к углу сенок. Задумался. Беспокойство наваливалось тяжелым грузом. Разве
остальные вещи спрятаны у кого-нибудь из родственников? Но родни у Болотова
много. У всех искать не станешь. Хотя у дяди можно, пожалуй, сделать обыск.
Этот способен укрыть. Надо съездить на кладбище, проверить показания
Болотова.
- Охлопайтесь, Александр Самсонович, - донеслось сзади. - Руки помойте.
Горбунов оглянулся. Анна Мефодьевна держала в одной руке ведро с водой,
в другой - ковш.
- Пожалуй, можно, - согласился оперативник, рассматривая руки и мундир,
испачканные пылью. Пока он ладонями охлопывал одежду, пригоршнями ловил из
ковша студеную воду, обтирал руки белоснежным полотенцем, понятые терпеливо
ждали. Вскоре был написан протокол обыска. Подписав его, понятые ушли.
Горбунов остался, чтобы допросить Анну Мефодьевну.
Возвратившись в райотдел и узнав, что в доме Ефима Барабанова ничего не
нашли, Александр Самсонович заволновался еще больше. Он сидел неподвижно и
думал: "А если напрасно посадили в КПЗ Болотова и Барабанова? Но тогда надо
согласиться с Болотовым, признать находку. Нет, нужно доказать кражу.
Необходим следственный эксперимент".
Утром участники эксперимента на машине выехали на кладбище. Над
холмиками могил, над памятниками висела тишина, которую осмеливались
нарушать лишь крохотные птицы, порхая в зеленой листве деревьев. Болотов
уверенно привел всех к старой яме, обросшей молодой травкой. Вокруг валялся
сухой кустарник. По предложению Александра Самсоновича Болотов вытряхнул
товар из мешков в яму, закидал сухим кустарником, который вскоре убрал. Хром
и шелк уложил в мешки, закинул в кузов. Машина тронулась в обратный путь.