"Валентин Проталин. Тезей (том 2)" - читать интересную книгу автора

требует. И чувства порой очень далеко уводят. Наваждение какое-то. И так
целую вечность. И всякий раз - как заново чувствуй и чувствуй...
Всемогущий Зевс возлежал на соломе из лучей человеческой славы,
приготовясь выслушать донесения Гермеса. Гермес, похоже, был в затруднении
(это бог-то) и глядел не на всецаря, а в сторону и еще несколько выше,
упираясь своим плутоватым взором в нижнюю часть высокого свода отцовских
чертогов.
- Чего уставился в потолок? - спросил Зевс лениво. - Там ничего не
написано.
- Да и писать-то о таком не следует, - вздохнул Гермес.
- Что ты имеешь в виду? - все еще благодушествовал всецарь.
- Я имею в виду Ксуфа.
- Какого еще Ксуфа?
- Того самого.
Дальше ничего уже объяснять было не надо. Речь шла о Ксуфе, сыне Эллина
и Орсеиды, жившем в Афинах еще при царе Эрехтее и женатом на его дочери
Креусе. В Аттику Ксуф сбежал из Фессалии, где братья объявили об участии его
в какой-то краже. Из Афин он тоже вынужден был исчезнуть, поскольку, будучи
третейским судьей, после смерти Эрехтея объявил царем Кекропа-второго. Такой
выбор жителям города очень не понравился, и афинские палконосцы просто
прогнали тогда Ксуфа из Аттики.
Все бы ничего (и не ломали бы боги свои бессмертные головы), однако
этот дважды беглец исчез вдруг и из владений Аида.
- И дальше? - забеспокоился Зевс, забыв, что он сам теперь, без
пояснений Гермеса, мог воссоздать картину случившегося.
- Ксуф опять появился в Афинах.
- И что там поделывает этот хитроумный? Подать сюда беглеца, -
распорядился Зевс, - пусть порасскажет.
Всегда исполнительный Гермес сейчас даже с места не сдвинулся.
- Ксуф ничего про себя не помнит, - сообщил он.
- Ничего? - удивился Зевс.
- Ничегошеньки... И вообще, он младенец.
- Младенец, - эхом повторил всецарь.
- Младенец, - подтвердил Гермес. - Только что третьего дня родился. И
зовут его Ксанфа.
- Как это? - удивился всецарь.
- Он девочка.
- Ты что - сразу не мог мне все это сказать? - недовольно пророкотал
Зевс, но думал совершенно о другом. - Как ты считаешь, - произнес он после
некоторого молчания, - этот беглец потом опять попадет к Аиду?
- Пожалуй, - повел плечами Гермес, - куда же еще.
- И там опять все позабудет?
- Само собой, - подтвердил посланец богов.
- Ничего не помнит, все забудет, - повторил всецарь. - Тогда оставим
это. Что у тебя еще?
- Не у меня, а у богинь, - с облегчением переключился Гермес на другое.
- Чего они хотят, всеимеющие?
- Яблоко, - напомнил всецарю Гермес, - кому ты вручишь яблоко - какой
прекраснейшей.
- Нет, - отстранился от своего сына владыка богов и богинь, - пусть