"Валентин Проталин. Тезей (том 2)" - читать интересную книгу авторатоже, надо полагать, было здесь чрезвычайно необычным: мужчины в святилище
не допускались. Пройдя через двери, тут же за ними затворенные, Антиопа и Тезей оказались в полутьме высокого четырехугольного пространства. Что располагалось вдоль стен, не рассмотреть. Но прямо перед ними, обозначенной двумя светильниками, стоял грубый деревянный идол с бронзовой маской Великой матери. Маска сразу же притягивала внимание. И не только потому, что здесь была единственной. Маска приковывала взгляд к себе, пугала, пожалуй, даже: беспредельной строгостью. Только потом Тезей обратил внимание, что она, на ощущение грека, заметно деформирована - сильно вытянутое лицо, горло, словно кол какой-то, острый подбородок, длинный и тонкий нос с прижатыми к переносице круглыми глазами и резкими бровями, словно сдвинутыми к центру. Потом уже замечаешь уши, посаженные на разных уровнях. Одно - на уровне глаза, другое - ниже. Все как-то наперекосяк. - Божий лик Великой матери, - объяснила Антиопа. - Здесь она улыбается. Тезей пригляделся, и какое-то подобие улыбки, казалось, проступило сквозь беспредельную строгость лика богини. - Какой же она еще бывает? - спросил Тезей. - Нахмуренной, - охотно ответила Антиопа. - О боги, - поразился Тезей. - Что же это тогда такое? - Тогда она еще страшней... Тогда мы спешим отсюда на поля, чтобы вытоптать часть посевов и тем умилостивить богиню. - Зачем? А если урожай будет бедный? - Затем, что нахмуренная богиня и посылает нас в поход за добычей. - Поверить не могу, - продолжал удивляться Тезей. Орифии. Комнаты верховной жрицы располагались в пристройке к задней части храма. К ним вел узкий вход - за фигурой идола Великой матери. Миновав его, пришедший после сумрака храма попадал в помещения, можно сказать, празднично освещенные солнечным светом.. Чуть поодаль пристройку отгораживал от остального мира высокий каменный забор. Орифия нисколько не удивилась гостям. Словно ждала их. - Оказывается, Тезей приплыл сюда, чтобы спасти меня, - объявила Антиопа. И не понятно было - при этих словах - рассмеется она или рассердится. - То есть? - спокойно спросила Орифия. - Он хочет увезти меня отсюда в свой мир, - ответила Антиопа. И тут она рассмеялась. - А ты что скажешь? - обратилась Орифия к Тезею. - Я полюбил ее. - Влюбился, как в первый раз? - уточнила старая жрица. - Как в последний, - твердо сказал Тезей. - Больше у меня ничего такого и не будет... Да, я хочу спасти ее, - продолжал он, - и, не сердись на меня, хочу вырвать из этой дикости. - Каждому свое, - рассудила Орифия. - И потом, что лучше? Какая хорошая вода в сосуде ни была б, из родника она приятней... - Мой мир - не подарок, далеко не подарок, - принялся объяснять Тезей, который отчего-то испытывал доверие к старой жрице. - Но здесь вы обречены. Вам тем более не удержаться, что мой мир, который окружает вас, далеко не |
|
|