"Валентин Проталин. Тезей (том 2)" - читать интересную книгу автора

Так вот, в Марафоне, который открывает дорогу в леса, Тезею разъяснили:
Афидны, именуемые малолюдными не только потому, что там жителей,
действительно, относительно немного, но и оттого, что на душу каждого
приходится несчитанное количество деревьев, весьма миролюбивы. Не варвары
какие-нибудь. И вождь их, Афидн, тоже не злой. Хотя и со странностями:
сильно ученый. Может быть, правда, именно поэтому Афидн старается
поддерживать хорошие отношения и с марафонцами с этой стороны, и с
фессалийцами с той, где леса временно кончаются и снова открываются более
свободные пространства. До других лесов, которые ведут, и впрямь, неведомо
куда. И может быть, нигде не кончаются... Да уж, для греков куда более
предпочтительно море со всеми его опасностями. Они, греки, и в море
стремятся оттого, что там ни лесов, ни гор. Глазей - куда хочешь. Пусть и на
саму опасность.
В свою очередь, и марафонцы хорошо относились к жителям Афидн. Да и
почему к ним хорошо не относиться, когда наблуждаешься по лесам и вдруг
выходишь к мирному жилью. Как не обрадоваться...
Молодые афиняне с Тезеем тоже испытали подобное, когда выехали из леса
на обширное пространство между разбегающимися в разные стороны стенами
деревьев и увидели ближе к себе выложенные из крупных тесаных камней стены
Афидн и выглядывающие из-за них верхушки построек.
...Через некоторое время омытые и умащенные в гладкостенных купальнях
афиднянками, благоухая, расположились тезеевцы перед домом здешнего владыки.
На земле были расстелены полотнища плотной толстой ткани, сверх нее - хорошо
выработанные шкуры животных, самих гостей одели в тонкие женственные хитоны,
прикрытые косматой шерсти покрывалами. Громко гогоча, гости играли в кости.
- Такая плотная наша ткань, что масла не впитывает... - похвасталась
одна из юных прислужниц. - Почти не впитывает, - поправилась она.
- Значит, пятна все-таки остаются, - весело уточнил Пилий.
- Если за все хвататься, не омыв рук, так они везде останутся, -
отчеканила словоохотливая молодая афиднянка.
- Не скажи, - вмешался в разговор Мусей, - тебя, красавица, прихватишь,
кожица порозовеет, а потом все сойдет.
- Мужчинам вообще все сходит, - оставила за собой последнее слово
лесная нимфа.
Но вот и к парадному пиршеству было все готово. Гости поднялись в покои
Афидна, миновали небольшую статую Гекаты, хранительницы дома в ночные часы.
Не медной, не из глины вылепленной, а деревянной, вырезанной грубовато,
словно в прадедовские времена. Статуя тоже напомнила о лесной стороне, до
которой добрались афиняне, как и колода Аполлона уличного - дневного
покровителя дома, которую афиняне видели, еще подходя к усадьбе. Если бы эта
колода не стояла близ жилища вождя афиднян, ее можно было бы принять за
изображение какого хочешь бога, Гермеса, например, особенно если поставить
такую колоду на развилке дорог.
Стены приемных покоев здесь тоже покрыты деревом: гладкими и хорошо
пригнанными друг к другу досками, словно в корпусе морского судна. На них,
как и следовало в мегароне предводителя, развешено оружие. Повсюду вдоль
стены расставлены фигуры божеств, ведомых и неведомых афинянам, может быть,
и не только божеств...
Афидн поощрительно улыбнулся, отмечая про себя удивленное любопытство
гостей, разглядывавших статуи и статуэтки из металла, камня, глины и