"Александр Прозоров. Слово шамана (Боярская сотня #7) " - читать интересную книгу автора

снова послали коней вперед. Теперь уже не в такой стремительный галоп. Они
неспешно прочесывали разоренный лагерь, заезжая в шатры, добивая отдельных
растерявшихся врагов, прихватывая попадающиеся на глаза наиболее ценные
вещи. Пересеча лагерь снова, витязи снова развернулись в широкую лаву и
ринулись в погоню за уцелевшими после учиненного побоища степняками.
Несколько сотен татар, благополучно выдержавших первый налет и
вырвавшихся к своим скакунам, запрыгивали на спины коней, разворачивались и
гнали их вперед - прочь, прочь, прочь! Скорее прочь от неминучей смерти!
Однако не проскакав и пары верст, они обнаружили впереди три ровные
шеренги одетых в красные тегиляи и шапки стрельцов. Сзади наседала русская
кованая конница, и степняки волей-неволей помчались на узкую полоску людей,
отделяющую их от спасительного простора. Они неслись с гиканьем и лихим
посвистом, размахивая обнаженными саблями, словно не спасались от смерти, а
сами несли погибель всему живому.
Хмурые бородачи, спокойно глядя на мчащуюся массу, положили пищали на
обухи бердышей, приладились, выбирая себе цели, и когда до татар осталось
от силы сотня шагов, дружно нажали на спуск, опуская фитили на пороховые
полки. Прокатился закладывающий уши грохот, выросла дымная стена, под
прикрытием которой стрельцы стали отбрасывать пищали и опускаться на одно
колено, наклоняя бердыши вперед. Изрядно поредевшая конная масса, пробив
дым, налетела грудями скакунов прямо на стальные острия. Всадники,
большинство которых держалось без седел, посыпались на землю, как
перезрелый горох, частью попадая под копыта лошадей своих товарищей, частью
успевая удержаться на ногах, зажатые со всех сторон горячими телами
четвероногих любимцев.
Стрельцы, перехватывая бердыши у самого подтока, норовили достать
таких бедолаг тяжелыми остриями топоров, либо, коли татарин пытался
отмахиваться саблей, брались ближним хватом - одной рукой под косицу,
другой за середину рукояти, принимали удары на широкое лезвие после чего
кололи недруга подтоком или резали топором. Сзади татар кололи в спины
подоспевшие бояре, и степняки, затравленные, словно волки, падали на землю
один за другим. Вскоре все было кончено: на залитом кровью снегу остались
только мертвые тела.
- Ну что, Дмитрий Федорович? - окликнул воеводу стоящий за стрельцами
боярин с обнаженной саблей, одетый в зерцала поверх кольчуги панцирного
плетения. - Всех татар ныне посекли, али ушел кто?
- Ушли, Петр Иванович, - оскольский воевода, самолично приведший
кованую рать в Дикое Поле, отер саблю о суконный рукав зипуна и вернул ее в
ножны. Пригладил рукой заиндевевшую бороду. - Тысяч пять басурман не
побежало от нас, а в сторону тронулись. Кони у них возле лагеря стояли.
- Пять тысяч, говоришь? - раздвинув стрельцов, боярин подошел к
воеводе, положил руки на луку седла. - Так может, нагоню я их со своими
стрельцами, Дмитрий Федорович? То ведь не много, управлюсь...
- Не много, - понимающе усмехнувшись, согласился воевода. - Что же,
Петр Иванович, ты государев дьяк, тебе и добивать Гирея. Славы у тебя
отнимать не стану. А мне по воеводским хлопотам лучше в крепость вернуться.
Негоже ее надолго без руки хозяйской оставлять. Долю вашу в промысле мы
выделим, за то не беспокойся.
- Благодарствую, Дмитрий Федорович, - облегченно кивнул командующий
стрельцами боярин и поворотился к своим воинам: