"Александр Прозоров. Запрещенная победа " - читать интересную книгу автора

неприглядности: захватчики поняли, что угодили в ловушку. Впереди по
Серпуховской дороге стояли прочные стены Москвы, позади пути в степь
отгораживали закованные в железо опричники и стрельцы. Теперь для незваных
гостей речь шла уже не о покорении России, а о том, чтобы выбраться назад
живыми.
Последующие два дня прошли в попытках спугнуть перегородивших дорогу
русских - татары осыпали гуляй-город стрелами, ядрами, кидались на него в
верховые атаки, надеясь прорваться в оставленные для прохода боярской
конницы щели. Однако к третьему дню стало ясно, что русские скорее умрут на
месте, чем позволят незваным гостям убраться восвояси. 2 августа
Девлет-Гирей приказал своим воинам спешиться и атаковать русских вместе с
янычарами.
Татары прекрасно понимали, что на сей раз идут не грабить, а спасают
свою шкуру, и дрались как бешенные собаки. Накал битвы достиг высочайшего
напряжения. Доходило до того, что крымчане пытались разломать ненавистные
щиты руками, а янычары грызли их зубами и рубили ятаганами. Но русские не
собирались выпускать извечных грабителей на волю, дать им возможность
отдышаться и вернуться снова. Кровь лилась весь день - но к вечеру
гуляй-город продолжал все так же стоять на своем месте.
В русском стане лютовал голод - ведь гоняясь за врагом, бояре и
стрельцы думали об оружии, а не о еде, попросту бросив обоз с припасами
продовольствия и питья. Как отмечают летописи: "В полках учал быть голод
людям и лошадям великий". Тут следует признать, что наравне с русскими
воинами жажду и голод терпели немецкие наемники, которых царь охотно брал в
опричники. Однако немцы тоже не роптали, а продолжали драться не хуже
других.
Татары пребывали в бешенстве: они привыкли не драться с русскими, а
гнать их в рабство. Османским мурзам, собравшимся править новыми землями, а
не умирать на них, тоже было не до смеха. Все с нетерпением ждали рассвета,
чтобы нанести завершающий удар и наконец-то разбить хрупкое с виду
укрепление, истребить прячущихся за ним людей.
С наступлением сумерек воевода Воротынский взял с собой часть воинов,
по лощине обошел вражеский лагерь и затаился там. А ранним утром, когда
после дружного залпа по атакующим османам навстречу им устремились бояре во
главе с Хворостининым и завязали жестокую сечу, воевода Воротынский
неожиданно ударил врагам в спину. И то, что начиналось как битва, мгновенно
превратилось в избиение.

Арифметика

На поле у деревни Молоди защитники Москвы полностью вырезали всех
янычар и османских мурз, на нем погибло почти все мужское население Крыма. И
не только простых воинов - под русскими саблями полегли сын, внук и зять
самого Девлет-Гирея. Имея, по разным оценкам, то ли втрое, то ли вчетверо
меньше сил, нежели у врага, русские воины навсегда устранили исходящую из
Крыма опасность. Живыми удалось вернуться не более чем 20 000 из
отправившихся в поход бандитов - и более уже никогда Крым не смог
восстановить своих сил.
Это было первое крупное поражение за всю историю Османской империи.
Потеряв на русских границах за три года почти 20 000 янычар и всю огромную