"Лев Прозоров. Конан в Гиперборее ("Конан") " - читать интересную книгу автора

Власть борусских князей - так же, впрочем, как киммерийских риагов и
конунгов Нордхейма - была ограничена. Князь не мог нарушить сводов законов и
обычаев, хранителями которых являлись волхвы. Они же были и чем-то вроде
секретарей народных собраний. В конечном счете, власть князя везде
натыкалась на волхвов.
Прежние князья смирялись с этим. Но Явлад с детства жадно прислушивался
к байкам о самодержавных властителях Турана, Стигии и прочих держав Юга. Ему
кружил голову призрак безграничной власти, при которой его слово было бы
единственным законом для подданных. В тех байках цари и каганы представали
могучими волшебниками, и Явладу казалось - он уловил секрет самодержавия.
Надо превзойти волхвов в тайном могуществе, и дело будет сделано.
Жадная тяга Явлада к южным землям и их таинственной магии и сыграли
немалую роль в возвышении при его дворе девушки по имени Малка. Стигийка или
шемитка - "кто эту юдь разберет" - она была взята в плен
кочевниками-зуагирами. Те продали ее туранскому торговцу рабами, а тот,
помня об интересе князя к тайнам Юга, продал Малку ему, как "жрицу Сета".
Правду говорил купец или прихвастнул, расхваливая товар, но в магии она
и впрямь оказалась не профанкой. Как и в другом, более плотском искусстве.
С тех пор дни стали для князя ночами, а ночи - днями. При свете жировых
светильников в послеполуночные часы рабыня-южанка учила сына Светлана
Храброго начертанию пантаклей, "щитов" и "ключей" и толковала ему магические
свитки, начертанные кровью на человеческой коже, втридорога купленные у
иноземных торговцев. Днем же, в княжеских покоях, она отдавалась ему столь
изощренным образом, что князь, до тех пор знавший лишь бесхитростные ласки
северянок, был покорен ею, как безусый мальчишка.
- Наконец она сказала, что пришла-де пора попробовать мои знания в
деле.- Желтоглазый князь горько усмехнулся сухими губами стигийца.- Она
сказала, что мы попробуем начать с самого простого. Она сказала: "Начнем с
перекачки тебе жизненных сил. Нужен кто-то, в ком их немного, чтоб не
переборщить- это опасно. Нужен южанин - у них в крови предрасположенность к
делам такого рода". Все звучало очень убедительно... Она предложила
раба-стигийца - ею же недавно купленного на мое золото в рабьем ряду- тощего
и старого, настоящего доходягу.
- Кто бы говорил...- Конан бросил взгляд на напарника поверх жернова.
- Дурень! - огрызнулся в первый раз перебитый гиперборей.- Сперва
дослушай!
В подвале Калоги они начертили две пентаграммы, углами друг к другу, в
центре каждой из них поставили по креслу. В кресла, лицом к лицу, сели князь
и старый стигиец.
После этого Малка начала творить некий обряд, в тонкости которого Явлад
не желал входить и, похоже, не хотел и вспоминать его...
- Когда я очнулся, я подумал, что сошел с ума. Прямо передо мной, в
резном деревянном кресле, сидел я сам. Малка, только что стоявшая рядом со
мной, стояла рядом с моим двойником, презрительно улыбаясь. А тот, другой я,
поднял руки и стал осматривать их, как осматривают новую рубаху. Я посмотрел
на свои руки -это были тощие, иссохшие ящеричьи лапы стигийца. Вот эти
лапы! - Явлад в гневе протянул Конану свои костлявые длани.- Вот так я стал
тем, что ты видишь!
Он замолк. Молчал и Конан. Ему приходилось сталкиваться и с
колдовством, и с нечистью, но про что-то столь хитрое, что может менять