"Лев Прозоров. Конан в Гиперборее ("Конан") " - читать интересную книгу автора

груди. Знак этот на юге звался Крестом Митры, на севере - Молотом Тора, на
западе- Оком Крома и представлял из себя прямой равносторонний крест с
заломленными под прямым углом посолонь лучами.
- Однако,- уже тише сказал Свентовит,- это все- наследство твое.
Удержишь ли - решать тебе. Но виден промысел Богов, приведших тебя сюда и
сведших этим вот... олухом Яра небесного.
Конан недоверчиво фыркнул - ничего себе промысел, воплощающийся в ударе
дубинкой по башке да мимолетной придури молодого жупана.
- Ты заблуждался, Явлад,- повернувшись к помрачневшему князю, продолжал
волхв,- думая, что владыки Юга - вольные самодержцы. Все они - рабы, игрушки
в лапах слуг и детей Сета-Смока, и видят Боги, мы, волхвы и друиды Севера,
балуем вас, властителей - по сравнению с теми ежовыми рукавицами, которых
они держат этих самодовольных петухов -королей, каганов, царей. Все, кто
воображает, что, избавившись от обычаев, законов, рода, Богов, обретут
свободу, превращаются в жалких рабов Смока и его тварей.
Конан резко поднялся.
- Это все замечательно, но нам надо добраться до Калоги и разобраться с
этим... Тошмоном, пока наш бывший хозяин не предупредил его.
- Не торопись,- усмехнулся Свентовит.- Конных пешком все едино не
обгонишь, тем паче, что тебе придется идти по лесу, а им - по дороге.
- Что же делать? - озадаченно спросил Конан.
- Сидеть и слушать меня! - отрезал волхв. Он подвинул к себе чашу с
водой, снял с себя через голову шнур с зеркалом и опустил в чашу.

14. КОЛОГА ВО ВЛАСТИ ЗЛА

Поверхность воды покрылась рябью, а когда она успокоилась - вместо
внутренности чаши глазам беглых рабов предстала внутренность какого-то
бревенчатого здания, чрезвычайно просторного. У одной из стен на земляном
возвышении стоял резной деревянный трон. В нем восседал человек с сильными
длинными ногами и такими же длинными руками. Торс казался воткнутым в кольцо
пояса треугольником, сквозь белую рубашку выступала дубовым щитом грудь. Меж
саженого размаха плеч на бычьей шее сидела крупная, по-волчьи лобастая
голова, с длинными гиперборейскими усами на круглоскулом загорелом лице,
зелеными глазами и золотистым, свисающим к левому, украшенному серьгой уху,
хохлом. Глаза смотрели из-под густых бровей, от переносицы спускался к
жестко сомкнутому рту сломанный нос, подпирала все мощная каменная челюсть,
которой сильно не хватало кабаньих клыков. На плечи богатыря был накинут
алый плащ из туранской парчи, подбитый белым песцом.
Все портило выражение глаз - по-змеиному стылое, пустое.
Ошуе богатыря стояла почти нагая смуглая женщина, с черными волосами,
уложенными в сотни локонов, вся в золоте и драгоценностях. Миндалевидные
черные глаза с синеватыми белками были глазами вечно голодной хищницы.
А внизу, перед троном, стояли фигуры в черных балахонах и остроконечных
капюшонах. На груди одного из них красовалась золотая пятиконечная звезда
углом вниз. Лиц было не разглядеть, виднелись лишь концы горбатых,
ястребиных носов да горели холодным трупным светом немигающие выпуклые
глаза.
Тут Конан заметил в руках богатыря на троне посох. Его навершие было
сделано в виде головы разъяренной кобры с раскрытым капюшоном, а на капюшоне