"Лев Прозоров. Конан в Гиперборее ("Конан") " - читать интересную книгу автора

кенжал... Где он?!
И через секунду волны тихой реки всколыхнул боевой клич всех базаров
мира:
- Вор! Ворюга! Держи вора!!!
Толпа неслась за земри. Впереди подпрыгивал, несмотря на толстый живот
и одышку, побагровевший туранец. Земри бежал как олень. Разнообразные
"приобретения" градом сыпались из его одеяний.
В рабьем ряду остались лишь продавцы, понуро сидевший на бревнах
"товар" да утирающий веселые слезы молодой гиперборей с воинами.
- Ну, хорошо,- сказал он.- Ждан, возьми волчонка.
Ждан, ухмыляясь жесткими медвежьими губами, подошел к Конану.
И тут Конан понял, что сейчас его разлучат с Ральфом. Навсегда. Такая
мысль даже не приходила ему в голову прежде, а вот сейчас...
Он бросился вперед, нагнув голову, и ничего не ожидавший Ждан получил
страшный удар в солнечное сплетение. Он согнулся вдвое. Конан еще раз боднул
его - в лицо. Борус рухнул наземь.
Воин, спрыгнувший на помощь товарищу, заработал пинок в челюсть, какого
не постыдился бы и современный каратист, и свалился под ноги своему коню.
Третий борус избрал более верную тактику. Не слезая с коня, он ударил Конана
тупым концом копья в голову. Конан ничком рухнул в песок.
В это время двое гипербореев держали рвущегося на помощь побратиму
Ральфа.
- Смок побери! - пробормотал статный всадник, когда его воины
привязывали Конана поперек седла заводного коня.- Что за звереныш! Пожалуй,
даже придется его подукротить. А жаль, видит Яр, жаль...
Так расстались побратимы Ральф и Конан. Спустя не один десяток лет они
встретились - гвардеец Туранского кагана и король Аквилонии, связавшие
судьбу со странами, о которых не слышали даже в сказках своего детства.

8. ЖЕРНОВ

Огромный каменный жернов мерно вращался, пережевывая зерно и сплевывая
муку с отрубями в гладкий деревянный желоб.
- Быстрее, скоты! - тиун-немедянин со свистом опустил палку на спину
прикованного к жернову киммерийца.- Быстрее!
Конан, не прибавляя шага, только рычал и глядел на тиуна мутными
красными глазами.
Его напарником был странный раб, похожий на кое-как одетый иссохшими
мышцами и сухожилиями, обтянутый сухой и тонкой, как пергамент, смуглой
кожей, скелет. На его лице с желтыми миндалевидными глазами и ястребиным
носом, как, впрочем, и на всем остальном, не росло ни волоска.
И уж он-то не молчал, нет! Без малейшего акцента, на чистом
гиперборейском, он осыпал немедянина такими подробностями из личной жизни
его, тиуна, матери, бабки, прабабки и так далее, что Конан только диву
давался. Иногда раб переходил на незнакомый Конану язык - видимо,
немедийский. И тогда тиун приходил в особенную ярость.
К жернову Конана приковал этот же тиун, по воле своего молодого
хозяина - жупана Якуна, сына Хорива. Приехав в свою колунь, что лежала в
десяти днях верховой езды на юго-восток от Калоги, Якун первым делом вызвал
тиуна и сказал: