"Болеслав Прус. Кукла (Роман)" - читать интересную книгу автора

Ян Минцель, прикрыв рот рукою и подмигивая, что-то шепчет Кацу. Напрягаю
слух и слышу - вот что говорит Ян:
- Пустое несет старик, пустое! Наполеон был молодчина, хотя бы уж
потому, что прогнал проклятых пруссаков. Не правда ли, Кац?
В ответ Август Кац только прищурился и продолжал нарезать мыло.
Я остолбенел от изумления и с той минуты очень привязался к Яну Минцелю
и Августу Кацу. Со временем я заметил, что в нашем маленьком магазине
существовали целых две большие партии, из которых одна, в чьих рядах был
старый Минцель и его мать, очень любила немцев, а другая, состоявшая из
молодых Минцелей и Каца, ненавидела их. Насколько помнится, я один оставался
нейтральным.
В 1846 году до нас дошли слухи о бегстве Луи-Наполеона из крепости.
Этот год был для меня весьма знаменателен: почти в одно время я стал
приказчиком, а наш хозяин, старый Ян Минцель, скончался при довольно
странных обстоятельствах.
В том году оборот в нашем магазине несколько снизился, то ли по
причинам общественных треволнений, то ли вследствие того, что хозяин слишком
часто и громко ругал Луи-Наполеона. Покупателей это раздражало, и однажды
кто-то (уж не Август ли Кац?) даже разбил нам витрину. Однако это
происшествие, вместо того чтобы отвадить от нас публику, наоборот, привлекло
ее в магазин, и целую неделю торговля шла так бойко, что соседи даже
завидовали нам. Все же через неделю искусственное оживление спало, и магазин
снова стал пустовать.
Как-то вечером, когда хозяин отсутствовал (что уже само по себе было
фактом необычайным), в окно магазина опять влетел камень. Перепуганные
Минцели побежали наверх искать дядю, Кац поспешил на улицу - ловить
виновника, а в это время в дверях показались двое полицейских, которые
тащили... Угадайте кого? Ни более ни менее как нашего хозяина! Они обвиняли
старика в том, что это он выбил стекло, и в предыдущий раз, наверное,
тоже...
Напрасно старик отпирался, - налицо были свидетели, и вдобавок при нем
нашли камень... Пришлось бедняге отправиться в ратушу.
После долгих объяснений и расследований дело, конечно, замяли. Но
старик с той поры совсем приуныл и начал худеть. А однажды, усевшись в своем
кресле у окна, он более с него не поднялся. Так и умер, опершись подбородком
на приходную книгу и держа в руке шнурок, за который всегда дергал казака.
Несколько лет после смерти дяди братья сообща держали магазин на
Подвалье, и лишь около 1850 года они разделились, а именно - Франц остался
на прежнем месте с бакалейными товарами, а Ян с галантереей и мылом
перебрался в новое помещение на Краковском Предместье, где мы находимся по
сей день. Года через три Ян женился на красотке Малгожате Пфейфер (мир праху
ее!). Она же, овдовев, отдала свою руку Стасю Вокульскому, который таким
путем получил дело, созданное двумя поколениями Минцелей.
Мать нашего хозяина еще долгое время здравствовала; в 1853 году,
вернувшись из-за границы, я застал ее в наилучшем виде. По-прежнему она
спускалась по утрам в магазин и по-прежнему говорила: "Gut Morgen, meine
Kinder! Der Kaffee ist schon fertig!" - только голос ее из года в год
становился все тише, пока, наконец, не умолк навеки.
В мои времена хозяин был отцом и наставником начинающих приказчиков и
самым усердным работником у себя в магазине; мать его или супруга были