"Болеслав Прус. Шарманка" - читать интересную книгу автора

принялся искать жену.
Но человеку в летах не так-то легко сделать выбор. Одна была слишком
молода, другую он уже устал обожать. Третья была привлекательная и
подходящего возраста, но несоответствующего темперамента, а четвертая
обладала бездной обаяния, надлежащим возрастом и темпераментом, но... не
дождавшись предложения адвоката, вышла замуж за доктора...
Однако пан Томаш не унывал, потому что в невестах недостатка не было.
Обстановкой обзаводился он исподволь, постоянно заботясь о том, чтобы каждая
вещь в его доме представляла собой художественную ценность. Он менял мебель,
переставлял зеркала, покупал картины.
Наконец убранство его квартиры прославилось по всему городу. Сам не
заметив, когда и как, он создал у себя настоящую художественную галерею,
которую охотно посещали любители. Он был гостеприимен, устраивал
великолепные приемы, поддерживал отношения с музыкантами, и постепенно у
него стали устраиваться концерты, которые даже дамы удостаивали своим
посещением.
Пан Томаш всем был рад и, видя в зеркале, что лоб его перерос уже темя
и подбирается к белоснежному воротничку, все чаще подумывал о том, что нужно
во что бы то ни стало жениться. К тому же он все еще был неравнодушен к
женщинам.
Однажды, когда у него собралось особенно многолюдное общество, одна
молодая дама, осмотрев обстановку, воскликнула:
- Какие картины! Какой блестящий паркет... Ваша жена будет очень
счастлива, господин адвокат!
- Если ей для счастья достаточно будет блестящего паркета, - проронил
вполголоса закадычный приятель адвоката.
В гостиной развеселились. Пан Томаш тоже улыбнулся, но с этого дня,
когда кто-нибудь заговаривал с ним о браке, он небрежно отмахивался,
добавляя при этом.
- Э-э-э!
В эту пору он сбрил усы и отпустил баки. О женщинах он всегда отзывался
с уважением, а к их недостаткам относился весьма снисходительно.
Но, потеряв надежду на житейские успехи, ибо и практику он забросил,
адвокат со спокойной душой безраздельно посвятил себя искусствам. Прекрасная
картина, хороший концерт, новый спектакль были как бы верстовыми столбами на
его жизненном пути. Он не загорался, не увлекался, а... наслаждался.
На концертах пан Томаш выбирал место подальше от эстрады, чтобы слушать
музыку, но не слышать шума и не видеть артистов. Собираясь в театр, он
заранее знакомился с пьесой, чтобы без лихорадочного любопытства следить за
игрой актеров. Картины осматривал в такое время, когда было меньше публики,
и проводил в галерее целые часы.
Если что-нибудь ему нравилось, он говорил:
- Знаете, господа, это совсем недурно.
Он принадлежал к числу немногих людей, которые первыми угадывают
таланты. Но и посредственные произведения никогда не осуждал.
- Подождите, из него, может быть, еще что-нибудь выйдет, - говорил он,
когда другие критиковали художника.
Так он всегда снисходительно относился к человеческим слабостям, а о
пороках умалчивал.
К сожалению, ни один смертный не свободен от какой-либо странности -