"Болеслав Прус. Грехи детства" - читать интересную книгу автора

Болеслав Прус

Грехи детства


---------------------------------------------------------------------
Книга: Б.Прус. Сочинения в семи томах. Том 2
Перевод с польского Е.Рифтиной. Примечания E.Цыбенко
Государственное издательство художественной литературы, Москва, 1962
OCR & SpellCheck: Zmiy ([email protected]), 5 октября 2002 года
---------------------------------------------------------------------

{1} - Так обозначены ссылки на примечания соответствующей страницы.


Я родился в эпоху, когда все непременно носили какой-нибудь титул или
хотя бы прозвище, которыми наделяли иногда без достаточных оснований.
По этой причине нашу помещицу называли графиней, моего отца - ее
уполномоченным, а меня - очень редко Казиком или Лесьневским, зато
достаточно часто сорванцом, пока я жил дома, и ослом, когда я поступил в
школу.
Фамилию нашей помещицы тщетно было бы искать в родословных знати,
поэтому мне кажется, что сияние ее графской короны простиралось не дальше
полномочий моего блаженной памяти отца. Помнится даже, что возведение ее в
графское достоинство было своего рода памятником, которым покойный отец мой
ознаменовал счастливейшее событие своей жизни - повышение жалованья на сто
злотых в год. Помещица молча приняла присвоенный ей титул, но несколько дней
спустя отец мой был произведен из управляющих в уполномоченные. И вместо
письменного свидетельства получил невиданных размеров борова, и из выручки
от продажи его мне купили первые башмаки.
Отец, я и сестра моя Зося (матери у меня уже не было) жили в каменном
флигеле, шагах в пятидесяти от господского дома. В самом же доме обитала
графиня с дочкой Лёней, моей сверстницей, с ее гувернанткой и со старой
ключницей Салюсей, а также с бесчисленным множеством горничных и других
служанок. Девушки эти по целым дням шили, из чего я заключил, что важные
барыни для того и существуют, чтобы рвать одежду, а девушки - чтобы ее
чинить. Об ином предназначении важных дам, как и бедных девушек, я понятия
не имел, что, по мнению отца, было единственным моим достоинством.
Графиня была молодой вдовой, которую муж довольно рано поверг в
безутешную печаль. Насколько мне известно по сохранившимся преданиям, ни
покойника никто не величал графом, ни он кого-либо уполномоченным. Зато все
соседи с редким в наших краях единодушием называли его полоумным. Во всяком
случае, это был человек незаурядный. Он загонял верховых лошадей, охотился
где вздумается, вытаптывая крестьянские поля, и дрался с соседями на дуэли
из-за собак и зайцев. Дома он изводил ревностью жену и отравлял
существование прислуге с помощью длинного чубука. После смерти этого
оригинала на его скакунах стали возить навоз, а собак раздарили. В наследие
он оставил миру маленькую свою дочурку и молодую вдову. Ах, извините, кроме
того, после покойного остался написанный маслом портрет, где он был
изображен с гербовой печаткой на перстне, да еще длинный чубук, изогнувшийся