"Болеслав Прус. Эхо музыки" - читать интересную книгу автора

присутствие полный бодрости и надежд. И вытащил один из первых номеров!..
В первые минуты ему казалось это чем-то невероятным: как, его заберут в
солдаты, теперь, когда у него хорошее место, и деньги, и такая невеста, как
панна Ядвига! Но когда все кругом стали его поздравлять, уверяя, что он
наверняка попадет в гвардию, а в особенности, когда ему не позволили сходить
в город, он почувствовал, что в жизни его произошла большая перемена.
Не вернется он уже в деревню, в свою комнату, не будет подстерегать
панну Ядвигу, чтобы украдкой поцеловать у нее ручку. Что-то она сейчас
делает? Знает ли уже об его участи? А что делает старик управляющий,
которого он так любил, хотя они вечно спорили? А славный пес Заграй? Кто его
приютит? С кем он теперь будет ходить на диких уток?
На службе в имении постоянно бывали неприятности, приходилось со всеми
воевать. Но сейчас он с таким сожалением вспоминал этих людей! Окажись перед
ним самый дерзкий из батраков, он бросился бы к нему на шею - до того
хотелось увидеть знакомого человека, пожаловаться ему: "Смотри, что со мной
сделали!" Он боялся не войны, не смерти, а того неизвестного, что его ждало
впереди. Он был как вырванное с корнем дерево, он терял почву под ногами,
терял все, к чему успел привязаться.
Он посмотрел на товарищей. Куда девалась их шумная веселость, которую
они выставляли напоказ, проходя через рынок? Сидят мрачные, унылые, с тоской
в глазах. Один машинально теребит полу сермяги, другой каждую минуту ерошит
волосы с видом человека, который хочет и не может проснуться. Иной, вскочив,
походит по комнате - и снова садится, а кто поспокойнее, уже укладывается на
солому, чтобы сном скоротать время.
- Эх, если бы можно было заснуть на несколько лет! - пробормотал
шляхтич и снова закрыл глаза.
В каморке рядом фельдфебель просматривал списки и прикидывал в уме: "В
шесть придут подводы, в семь тронемся. После полудня будем уже в губернии, -
там отправлю Мошека Бизмута в госпиталь на освидетельствование, остальных -
в казармы..."
- А который же из них Бизмут? - вслух спросил себя фельдфебель.
Память и воображение у него были весьма слабо развиты, и, чтобы
припомнить лицо больного новобранца, он пошел в общую комнату.
Всмотревшись в болезненно-желтого, узкогрудого еврея, он сердито
плюнул.
- Тьфу, подлец! - буркнул он, представив себе, как на смотру вот этакий
Бизмут в своем сюртуке, на согнутых дугой ногах выходит вперед.
- Пан фельдфебель, - обратился к нему мещанин, - дозвольте моей жене
зайти сюда. Она, наверное, дожидается у входа.
- А на что она тебе?
- Тошно мне...
Фельдфебель только плечами пожал и ничего не ответил. Взгляд его
случайно остановился на шляхтиче, и он, что-то вспомнив, заглянул в списки.
- Вы, пан, родом из Вульки?
- Да.
- Я тоже оттуда, - сообщил фельдфебель. Ему, видно, хотелось поговорить
с земляком о родных местах, но, заметив, что у фельдшера глаза зажглись
любопытством, он сердито отвернулся и ушел в свою каморку.
Молчание новобранцев его угнетало, а так как предаваться мечтам и
размышлениям было не в его характере, он достал из сумки "Руководство для