"Болеслав Прус. Примирение" - читать интересную книгу авторав передней.
- Ладно, но что это такое?.. - спросил неустрашимый Квецинский, постучав пальцем по голове мальчика. - Валек, ступай на кухню... Скинь лапсердак и погляди, как ставят настоящий самовар... - распорядился Лукашевский. - Зачем ты привез этого свинопаса?.. - недоумевал Леськевич. - Для вашей же пользы, - ответил Лукашевский. - Нам он не нужен, - возразил Ипохондрик, - а ни за тобой, ни за Громадзким не уследит... - Ай, какой остряк, - проворчал Громадзкий. - В самый раз на колбасный фарш! Лукашевский пожал плечами. - Сейчас я вам все объясню. Но поскольку я привык знать, с кем разговариваю, так, может, вы мне скажете, что это за колокольчик и для чего? Теперь на середину комнаты вышел Квецинский. - Это, видишь ли, бронзовый колокольчик, купленный за четырнадцать грошей у торговца, чтобы звонить прислуге. - Да ведь она не услышит его внизу. - Ну, если Барбара не услышит, так ты услышишь или твой Валек, - не растерялся Квецинский. - Ага! А эта гнусная мебель, которую выкинули из публичного... При этих словах Леськевич помрачнел. Засунув руки в карманы и отвернувшись от коллеги, прозванного Лукашем, он заметил: - Надо быть ослом, чтобы не различить стиль Людовика... - Какой Людовик? - удивился Лукашевский. Леськевич в знак презрения сложил губы трубочкой и невольно схватился за пульс, - ему показалось, что пульс бьется слишком часто, и он решил больше не принимать участия в разговоре. - Расскажи же наконец про Валека, - сказал Громадзкий, которого очень забавлял расстроенный вид Леськевича. Лукашевский задумался, как бы составляя план речи; потом сел на стул, опустил голову и начал: - Вы знаете, что "Попель" служит гувернером в Ментушине. ("Попелем", в честь великого балетмейстера, прозвали одного кандидата математики, который на протяжении тридцати практических занятий не смог научиться контрадансу и в результате был вынужден отказаться от уроков танцев.) - Так вот, Попель, - продолжал Лукашевский, - встретил там мальчика, а именно Валека, которого все нещадно били, поскольку он оказался непригоден для деревенских работ... - Пасти скотину... - пробормотал Леськевич. - Да... Но зато у него обнаружились большие способности к скульптуре и механике... - Например, к открыванию чужих замков, - вполголоса вставил Леськевич. - Тогда Попель, - рассказывал далее Лукашевский, - занялся мальчиком, научил его читать, писать и считать... И теперь вот, во время каникул, когда он при нас проэкзаменовал Валека, панна Мария Цехонская пришла в такой восторг от его успехов, что... я решил взять парнишку в Варшаву и продолжить его образование... |
|
|