"Николай Псурцев. Свидетель (повесть) (Искатель N 4 1987)" - читать интересную книгу автора

была, - тот белобрысый малый, когда убегал, в отсвет горевшего на первом
этаже окна попал, и Вадим увидел лицо его, холеное, красивое... Но иначе
Данин и не мог поступить. Ведь не мог? Не мог, правда? Сколько раз он
спрашивал себя потом. Его же просили, умоляли, чуть ли не на коленях перед
ним стояли. Потерпевшая просила - Можейкина. И когда проводить он ее решил,
просила, и когда в больницу ее привез, просила (возле такси она вдруг
повисла у него на руках, на какое-то время потеряв сознание). Говорила, что
убьют ее, если он хоть слово кому скажет - врачу или в милиции (больница,
как полагается, поставила в известность милицию). И муж Можейкиной о том
самом просил. "А муж-то почему?" - недоумевал тогда Вадим. Да и бог с ними,
стал он потом рассуждать, ну пошалили ребята малость, ну ударили женщину
сгоряча - свои, разберутся, мало ли, может, возлюбленный приревновал, а она
дама интересная - немудрено приревновать. И промолчал в прокуратуре,
рассказал самую суть - увидел, услышал, подбежал, погнался. А когда решил
Можейкину в больнице навестить и узнал от врача, что ее избивали
беременную - и именно по этому факту было возбуждено дело и что детей у нее
теперь не будет, что острый психический сдвиг у нее произошел, посчитал, что
поздно уже в прокуратуру идти, правду рассказывать - вдруг за соучастника
примут, а за лжесвидетеля-то уж точно (тем более Можейкина на допросе
заявила, что нападавших никогда ранее не видела), - расписывался ведь, что
знает об ответственности за дачу ложных показаний...
Он услышал окрик Уварова:
- Стоп! Давайте еще раз.
И опять Вадим побежал, крикнул: "Я из милиции!"... И в этот момент
Уваров остановил его. Вадим замер на месте, с трудом переводя дыхание.
Уваров подошел к нему, за ним двинулся и Петухов. И в гот момент что-то
очень не понравилось Вадиму в лице Петухова. Уж очень довольное оно было.
Уваров дружески взял Вадима под руку, помолчал немного, словно не
решался заговорить, потом наконец сказал негромко:
- Значит, такое дело... Я не зря попросил вас повторить еще раз все
сначала. Попросил для того, чтобы остановить вас именно на этом месте.
Потому что... потому что мне показалось... А впрочем, вы сейчас все сами
поймете, если уже не поняли. Не поняли?
Вадим недоуменно покрутил головой, но внутренне уже собрался, готовясь
к самому худшему.
Уваров почему-то медлил, разглядывая Данина.
"Расслабься, расслабься, - убеждал Вадим себя. - А то пальцы-то аж в
кулачки собрались. Хорошо, что ночь".
- Посмотрите на этих троих, - наконец заговорил Уваров, махнув рукой в
сторону фигур.
С самым безучастным видом Вадим чуть повернул голову. И все понял. Не
сдержал неприятный хохоток Петухов. Вадим невольно повернулся, посмотрел на
него рассеянным взглядом и проговорил медленно, не отводя глаз:
- Ну и что?
Уваров даже отступил в удивлении на шаг от Вадима.
- Вы же видите их, - осторожно произнес оперативник. - Точно так же,
как и видели тех Глаза быстро привыкают к темноте. А прошла уже почти
минута. Достаточно...
"Как вести себя сейчас? Оправдываться? Разыграть недоумение?
Возмутиться? Да, возмутиться..."