"Жан-Кристиан Птифис. Железная маска: между историей и легендой ("Жизнь замечательных людей") " - читать интересную книгу автора

после ареста хозяина, сообщником которого его считали; служебная переписка,
впоследствии опубликованная, позволяет дедуктивным методом установить его
имя - Руссо или Ле Руссо; возможно, это французское видоизменение
итальянского имени (Россо?). Не исключено также, что это вообще прозвище,
поскольку в то время слуги чаще всего наделялись прозвищами.

Заключенные, фигурирующие в финансовой документации и в переписке как
"господа из нижней башни", в действительности были слугами Фуке. После
смерти хозяина их заперли в камере, поскольку был обнаружен лаз в камине,
через который Фуке, Лозен и их слуги могли общаться без ведома тюремщиков. 8
апреля 1680 года Сен-Мар получил приказ распустить слух, будто слуги Фуке
освобождены, постаравшись, чтобы в это поверил, в частности, Лозен. Какими
секретами обменивались обитатели двух этажей, осталось неизвестным. Но, как
бы то ни было, решили, что им нельзя позволить болтать.
Хотя в официальных документах их имена не упоминались, удалось
установить, что одного из них звали Ла Ривьер. Этот вечно ноющий ипохондрик
был прежде слугой Сен-Мара, затем передан в услужение Фуке, когда тот в 1665
году прибыл в Пинероль. Другой носил имя Эсташ Данже или д'Анже (а не Доже,
как зачастую называют его вследствие неверного прочтения документов). Он был
по неизвестной причине помещен в Пинероль в августе 1669 года комендантом
Дюнкерка Александром де Воруа. С самого начала в отношении этого человека,
которого Лувуа представил как простого слугу, были даны очень суровые
инструкции: Сен-Мар должен был поместить его в карцер, достаточно хорошо
изолированный для того, чтобы заключенного невозможно было слышать; он сам
должен был носить ему раз в день пищу и грозить ему смертью в случае, если
тот осмелится говорить "о чем-либо ином, нежели о своих потребностях". Этот
суровый режим был смягчен в 1675 году, когда Лувуа позволил Сен-Мару,
испытывавшему дефицит тюремных слуг, направить его в услужение Фуке на пару
с Ла Ривьером. Так Эсташ сменил свой статус узника, находящегося в строгом
заключении, на более выгодное положение тюремного слуги - должность, в
некотором смысле созданную специально для него. При соблюдении некоторых мер
предосторожности (в частности, следовало избегать разговоров с кем бы то ни
было) он, как и Ла Ривьер, пользовался значительными послаблениями,
предоставленными Фуке и Лозену, которые могли свободно передвигаться по
башне и встречаться со своими семьями. Обнаружение после смерти Фуке тайного
лаза вызвало гнев тюремного начальства: Эсташ вернулся к своему прежнему
положению государственного заключенного, за которым надзирают со всей
строгостью. Та же участь постигла и Ла Ривьера.

Таковы интересующие нас шесть заключенных в 1681 году. Заметим, что в
корреспонденции порой забывали о слуге Маттиоли, так что получалось пять
узников, однако бухгалтерская документация тюрьмы позволяет восстановить
истину - их было шестеро. Эта ошибка, за которой не следует усматривать
злого умысла, ничего не меняет в наших рассуждениях.

Переговоры, которые велись в Париже между сестрой короля и мадам де
Монтеспан, завершились 2 февраля 1681 года в Сен-Жермене дарением герцогу дю
Мэн княжества Домб и графства Ю. В порядке компенсации за графство Ю Лозен
позднее получил сеньорию и баронию Тьер в Оверни, территорию Сен-Фаржо с
баронией Перрез, сеньорию Сент-Коломб, шателению Лаво, территорию Фаверелль