"Лев Пучков. Кровник (про войну)" - читать интересную книгу автора

пусть все улягутся, так спокойнее.
Дом, в котором нас расположили, находился на бугре, в центре села -
через промежутки в штакетнике хорошо просматривались отдельные фрагменты
юго-восточной окраины.
Я подошел к забору и долго смотрел на две знакомые усадьбы, в которых
менее года назад хозяйничали "лицедеи". Вспомнилась чеченская девчонка,
которую насиловал толстозадый, нашедший справедливую смерть в занюханном
подвале "фильтра". Интересно, помнит она меня или нет? Хм... Наверняка не
помнит - она была тогда в шоковом состоянии. И потом, мы все для них на одно
лицо. Однообразная враждебная сущность в разномастных "комках", со злыми
глазами, колюче щурящимися из-под косынок.
Вот ведь как получается - я спас ее от насильника славянского обличья,
а мою жену, может быть, сейчас терзает какой-нибудь ее соплеменник,
возможно, даже родственник. Слезы навернулись на глаза... Стоп. Назад, Сыч,
назад! Сантименты нам сейчас ни к чему, даже на пьяную голову. Эмоции - это
потом, после завершения дела. Они губят рациональное мышление: есть цель,
нужно работать, все остальное - неважно. А потому, тихо-тихо, не запинаясь,
- на боковую. Спать...

ГЛАВА 5


...Оказывается, я - плохой агигатор. Мне просто необходимо было
переломить настрой Тэда, его восприятие того, что здесь творится. Ведь он
приехал сюда собирать материал для книги о справедливой войне чеченского
народа против поработителей! То есть при всей нейтральности его позиции
стороннего наблюдателя, беспристрастно фиксирующего фрагменты чеченской
войны, Тэд был крайне предвзято настроен: чеченцы, свободолюбивые и гордые,
борются за свою независимость - они, естественно, душки и славные парни, а
российские оккупанты, вторгнувшиеся с огнем и мечом на ичкерскую землю, -
ясное дело, убийцы, насильники и вообще законченные сволочи.
В процессе общения я пытался, между делом, доказать своему патрону, что
он изрядно загружен односторонней информацией крайне негативного характера -
упрямый писака только посмеивался и качал головой, изредка бросая мне
обвинения в попытках обработать его идеологически в пользу правительства
России.
В таком состоянии он для моего дела был не просто бесполезен, а даже в
некотором роде опасен: если все пойдет по задуманному сценарию, мне придется
по ходу действия заниматься диверсионной работой разного пошиба, которая без
посвящения Тэда в некоторые детали будет просто невозможна. А для того,
чтобы посвятить его в мои планы без риска, со стороны англичанина необходимо
минимум сочувствие, а его-то и не было. Тэд придерживался своей точки зрения
и за все время ни разу не вспомнил о цели моего путешествия и своем обещании
помочь. В ходе перемещения по чеченской земле он нащелкал своей "Коникой"
множество фотографий разрушенных в результате бомбежки чеченских домов,
женщин со скорбными лицами, одетых в черное, и диких пацанов, которые
показывали нам поднятый вверх средний палец. Эти фотографии он снабжал
письменными комментариями, суть которых сводилась к одному: это сделали
российские оккупанты.
Да, я оказался паршивым агитатором и идеологом - мне так и не удалось