"Михаил Пухов. Звездный дождь (Авт.сб. "Звездные дожди")" - читать интересную книгу автора

Допустим, он начал бы работать, и с его помощью мы наткнулись бы на некую
важную тайну. При этом считалось бы, что инструмент оправдал возложенные
надежды и вложенные средства. Ведь так?
- Да. Но этого никогда не будет. Он погиб.
- Не будет? Телескоп исчез; мы столкнулись с тайной. Почему бы не
считать, что прибор оправдал надежды и средства?..
- У вас какая-то извращенная логика, - сказал Васильев.
Лунолет снижался, хотя это не ощущалось. Кругом была темнота. Вверху,
правда, горели звезды, внизу не было ничего. Лунолет как бы висел в центре
этого асимметричного мрака.
- У меня идея, - сказал Васильев. - Допустим, это действительно
сверхбыстрый метеорит или даже чей-нибудь зонд, непринципиально. Он
проскакивает мимо локаторов, разрушает телескоп и вонзается в лунную
поверхность. Как вам такая идея?
- А где обломки телескопа?
- Столкновение было таким, что он распался на атомы.
- Так. Масса телескопа тысяча тонн. Он распался на атомы. Ваш
сверхбыстрый объект на атомы не распался. Следовательно, он был гораздо
больше. Но мы уже пришли к выводу, что, наоборот, он был гораздо меньше.
Противоречие.
- Жаль, - вздохнул Васильев. - А вдруг их было два?..
Лунолет развернулся кормой вперед. Аппарат затрясло - это заработал
двигатель, изрыгая огненную струю, распарывающую ночь подобно прожектору.
Потом внизу возникла освещенная площадка. Через секунду она скрылась из
глаз, но в памяти остались надувные горбы палаток и несколько блестящих
фигурок, копошащихся возле глубокой ямы диаметром в сотню метров.
Потом лунолет стоял на корме среди громадных камней, а Рыбкин с
Васильевым вглядывались в темноту. Вдали из мрака выступала высокая скала,
озаренная прожекторами. Лагерь и освещенная площадка прятались в тени, но
ясно было, куда идти.
Потом они пробирались через нагромождение угловатых булыжников, светя
себе фонарями. Потом дорогу им преградил человек в тяжелом скафандре
высшей защиты.
- Дальше нельзя, - сказал он. - Радиация.


- Полагается вдвоем, - сказал селенолог. - Но поместимся. У вас такая
легкомысленная одежда...
Они втиснулись в тамбур. Действительно, селенолог в своем тяжелом
скафандре занял ровно половину объема, так что Васильеву и Рыбкину
осталось по четвертушке.
Когда открылся внутренний люк, они прошли в палатку и сняли скафандры.
Селенолог - его звали Черешин - оказался неожиданно миниатюрным. Не
верилось, что это он только что занимал больше всех места. Рыбкин и то был
крупнее, не говоря о Васильеве.
- Устал как собака, - признался Черешин. - Шесть часов в этой шкуре без
перерыва. Но интересно.
- Я, вы знаете, тоже устал, - сообщил Васильев. - Не вахта, кошмар. Три
ЧП в час.
- Но наше наверняка самое-самое, - сказал Черешин. - Чрезвычайное не