"Тимур Исхакович Пулатов. Плавающая Евразия " - читать интересную книгу автора

В тревоге, словно боясь слежки, Давлятов вернулся на свою улицу.
Проходя мимо ворот Нахангова, напряг слух.
- Все возвращаются, - услышал он голос своего благодетеля. - И нам
пора покидать бункер. Живее! Живее! Помогите подняться бабушке...
Давлятов вздохнул с облегчением и ступил через порог дома, все еще не
веря, что сумасшедший день уже позади - день, как потом выяснилось,
пе-ревернувший всю его жизнь...
Не утихшая даже во время сна лихорадочная мысль о конференции чуть
свет разбудила Давлятова. Второй день конференции, судя по изменившейся
ситуации в граде, ожидался с новым, может, и вовсе неожиданным поворотом...
словом, мог выйти из заранее утвержденного Академией наук регламента. Все
предвещало именно это...
Шагнув за ворота, Давлятов глянул на стены своего дома, как бы
оценивая их прочность. Отойдя на приличное расстояние, остановился, чтобы
приглядеться повнимательнее. Впервые так пристально всматривался он в
родовой дом с наружной его стороны, замечая несколько необычную, будто
сдвинутую с фундамента форму. Дом был не строго четырехугольный, а
окруженный стенами, местами срезанными, местами согнутыми, - словом,
передняя его часть казалась заостренной, как нос самолета, бока покатые, а
задняя часть разделена на два острых угла... Невольно вспомнишь суеверные
слухи о том, что дом будто бы держится то ли на таракане, то ли на черепахе
и в роковую ночь покачнулся, до смерти напугав отца.
Прежде чем свернуть за угол, Давлятов услышал какую-то возню за
спиной. Оглянулся и увидел, как тот маленький, с узкими глазками,
излучавшими холод, подхватил свою подругу на руки, забежал в ворота его
дома, и оттуда сразу же раздались визг, хохот... Давлятов хотел было
броситься обратно, чтобы поймать их и посрамить, но тут из улицы вынырнула
машина его благодетеля, Нахангов, открывая дверцу, вялым жестом пригласил.
его к себе на заднее сиденье.
- После вчерашнего столпотворения среди населения отмечены признаки
суеверия, - начал по-деловому Нахангов. - Мы должны под эгидой нашего
института созвать конференцию, чтобы убедительными примерами в самом
зародыше подавить суеверие...
- Опять - конференция? - невольно вырвался у Давлятова глупый вопрос.
- Я и вам позволю выступить на ней... То, что я скажу сейчас о смерти
религии, поможет вам хорошенько подготовиться... Так чем мы умертвили
религию? Ее множественностью. Будь религия одна для всех, она бы сразу не
рухнула словно подкошенная... Мы сумели выиграть на ее множественности.
Смешали в сознании современного человека все религии, загнав мусульманство
в христианство, иудаизм в языческую веру, буддизм причудливо вплелся в
манихейство. Словом, все искусно смешали, чтобы заставить всех поверить:
религия - большая ложь. Образ бога стал вредным, несносным для души
знаком... Вы полукровка, как и в массе своей все наши граждане, - наше
природное тесто замешено и на поте Христова чела, и на пыли конниц
Мухаммеда... кто же благословил нас на наши дела? Сам Христос! А Мухаммед
пошел дальше. Тут уже было не до сентиментального поцелуя, когда меч был
аргументом в споре... Мухаммед указал нам финал истории религии, ее
нынешний конец.
- Пожалуй, это так, - торопливо промолвил Давлятов, заметив, что
подъезжают они к зданию ИПЗ со стороны конференц-зала.