"Пэля Пунух. Новоземельские будни " - читать интересную книгу автораморю попасть, наш будет. Он, как увидит нас, к морю пойдёт. Из воды нам его
не достать. На суше он не уйдёт от нас. Ты немного дальше к морю пройди, чтобы от моря дорогу ему отрезать, а я на него прямо пойду. Как увидишь - в горы свернул, поворачивай от моря за ним. Да всё сбоку, сбоку норови его объехать. Возбужден Яшка предстоящей охотой до крайности. Возбуждение его передается и собакам: с места дружно наваливаются они на лямки, волчьим скоком идут туда, куда посылает их Яшка. С минуту смотрел ещё Ефим в бинокль: запоминал места, по которым надо было ему выехать в лоб медведю, а потом, как и Яшка, погнал собак. Неторопливо переваливал медведь свое грузное тело с ноги на ногу. Временами останавливался, принюхиваясь. Одно мгновение оторопело посмотрел на появившихся из-за пригорка собак и круто повернул к морю. Сделал с десяток прыжков, опять увидел собак и человека, с лаем, с гиком несущихся ему навстречу. Пришлось медведю уходить к горам. Неуклюже прыгает он, переваливает грузное тело. А собаки с каждой минутой всё ближе наседают. Боится медведь, что вот-вот ухватят собаки его за ляжки, и круто оборачивается к своим врагам. Встает на задние лапы и издает оглушительный рев. Для собак этот рев хуже удара хореем: на всем скаку останавливаются они, жалобно скулят, оглядываются на своих хозяев. Медведь, рыча, оскалив пасть, идет в наступление. Охотникам это и нужно. Они соскакивают с санок, становятся на колено. Секунда-две - и гремит выстрел... медведь уже сделал огромнейший прыжок в его сторону. Бахнул второй выстрел - Ефима. Медведь провел правой лапой по своей морде, как будто умылся, и пошёл на Ефима. Не успел тот вложить новый патрон в патронник, как медведь был уже около него и, перед тем как раскроить ему когтистой лапой череп, встал на задние лапы. Копошатся ещё Ефимовы руки около затвора винтовки, а ноги уж сами собой подогнулись. И сел старик на снег, голову в плечи втянул. В голове мелькнуло молнией слово: "Смерть..." Как сквозь сон, слышал ещё Ефим, как что-то где-то треснуло. Потом почувствовал, что огромная тяжесть придавила его голову и плечи к земле. А еще через мгновение ощутил острую боль в затылке. Подумал про боль: "Голову мою медведь оторвал, надо быть..." Больше ничего не было. Началось что-то новое, непонятное Ефиму. Сначала он ясно услышал голос внука Яшки. Потом увидел его. И не поверил, что слышит и видит. А Яшка плакал. И всё повторял три слова: - Дед, ты живой?.. Дед, ты живой?.. Долго смотрел Ефим на внука, а потом неожиданно для себя и очень спокойно сказал: |
|
|