"А.С.Пушкин. Арап Петра Великого (Полное собрание сочинений)" - читать интересную книгу автора

пригласил гостей продолжать обед. Все заняли свои прежние места, кроме
карлицы и барской барыни, которые не смели оставаться за столом,
удостоенным царским присутствием. Петр сел подле хозяина и спросил себе
щей. Государев деньщик подал ему деревянную ложку, оправленную слоновую
костью, ножик и вилку с зелеными костяными черенками, ибо Петр никогда не
употреблял другого прибора, кроме своего. Обед, за минуту пред сим шумно
оживленный веселием и говорливостию, продолжался в тишине и принужденности.
Хозяин, из почтения и радости, ничего не ел, гости также чинились и с
благоговением слушали, как государь по-немецки разговаривал с пленным
шведом о походе 1701 года. Дура Екимовна, несколько раз вопрошаемая
государем, отвечала с какою-то робкой холодностию, что (замечу мимоходом)
вовсе не доказывало природной ее глупости. Наконец обед кончился. Государь
встал, за ним и все гости. "Гаврила Афанасьевич!" сказал он хозяину: "Мне
нужно с тобою поговорить на едине", и взяв его под руку, увел в гостиную и
запер за собою дверь. Гости остались в столовой, шопотом толкуя об этом
неожиданном посещении, и опасаясь быть нескромными, вскоре разъехались один
за другим, не поблагодарив хозяина за его хлеб-соль. Тесть его, дочь и
сестра провожали их тихонько до порогу, и остались одни в столовой, ожидая
выхода государева.


ГЛАВА V.

Я тебе жену добуду
Иль я мельником не буду.
Аблесимов, в опере Мельник.

Чрез полчаса дверь отворилась и Петр вышел. Важным наклонением головы
ответствовал он на тройной поклон к.нязя Лыкова, Татьяны Афанасьевны и
Наташи, и пошел прямо в переднюю. Хозяин подал ему красный его тулуп,
проводил его до саней, и на крыльце еще благодарил за оказанную честь. Петр
уехал.
Возвратясь в столовую, Гаврила Афанасьевич казался очень озабочен.
Сердито приказал он слугам скорее сбирать со стола, отослал Наташу в ее
светлицу и, объявив сестре и тестю, что ему нужно сними поговорить, повел
их в опочивальню, где обыкновенно отдыхал он после обеда. Старый князь лег
на дубовую кровать, Татьяна Афанасьевна села на старинные штофные кресла,
придвинув под ноги скамеечку; Гаврила Афанасьевич запер все двери, сел на
кровать, в ногах к.нязя Лыкова, и начал в полголоса следующий разговор:
- Недаром государь ко мне пожаловал; угадайте, о чем он изволил со мною
беседовать?
- Как нам знать, батюшка-братец, - сказала Татьяна Афанасьевна.
- Не приказал ли тебе царь ведать какое-либо воеводство? - сказал тесть.
- Давно пора. Али предложил быть в посольстве? что же? ведь и знатных людей
- не одних дьяков посылают к чужим государям.
- Нет, - отвечал зять, нахмурясь. - Я человек старого покроя, нынче
служба наша не нужна, хоть, может быть, православный русской дворянин стоит
нынешних новичков, блинников да басурманов, - но эта статья особая.
- Так о чем же, братец, - сказала Татьяна Афанасьевна, - изволил он так
долго с тобою толковать? Уж не беда ли какая с тобою приключилась? Господь