"А.С.Пушкин. Арап Петра Великого (Полное собрание сочинений)" - читать интересную книгу автора

других пришедших к государю с докладами и за приказаниями.
Государь вышел часа через два. "Посмотрим," сказал он Ибрагиму, "не
позабыл ли ты своей старой должности. Возьми-ка аспидную доску да ступай за
мною." Петр заперся в токарьне и занялся государственными делами. Он по
очереди работал с Брюсом, с князем Долгоруким, с генерал-полицмейстером
Девиером и продиктовал Ибрагиму несколько указов и решений. Ибрагим не мог
надивиться быстрому и твердому его разуму, силе и гибкости внимания и
разнообразию деятельности. По окончанию трудов, Петр вынул карманную
книжку, дабы справиться, вс ли им предполагаемое на сей день исполнено.
Потом выходя из токарни сказал Ибрагиму: "Уж поздно; ты, я чай, устал:
ночуй здесь, как бывало в старину. Завтра я тебя разбужу".
Ибрагим, оставшись наедине, едва мог опомниться. Он находился в
Петербурге, он видел вновь великого человека, близ которого, еще не зная
ему цены, провел он свое младенчество. Почти с раскаянием признавался он в
душе своей, что графиня D., в первый раз после разлуки, не была во весь
день единственной его мыслию. Он увидел, что новый образ жизни, ожидающий
его, деятельность и постоянные занятия могут оживить его душу, утомленную
страстями, праздностию и тайным унынием. Мысль быть сподвижником великого
человека и совокупно с ним действовать на судьбу великого народа возбудила
в нем в первый раз благородное чувство честолюбия. В сем расположении духа,
он лег в приготовленную для него походную кровать, и тогда привычное
сновидение перенесло его в дальный Париж в объятия милой графини.


ГЛАВА III.

Как облака на небе
Так мысли в нас меняют легкий образ,
Что любим днесь, то завтра ненавидим.
В. Кюхельбекер.

На другой день Петр по своему обещанию разбудил Ибрагима и поздравил его
капитан-лейтенантом бомбардирской роты Преображенского полка, в коей он сам
был капитаном. Придворные окружили Ибрагима, всякой по своему старался
обласкать нового любимца. Надменный князь Меншиков дружески пожал ему руку.
Шереметев осведомился о своих парижских знакомых, а Головин позвал обедать.
Сему последнему примеру последовали и прочие, так что Ибрагим получил
приглашений по крайней мере на целый месяц.
Ибрагим проводил дни однообразные, но деятельные - следственно не знал
скуки. Он день ото дня более привязывался к государю, лучше постигал его
высокую душу. Следовать за мыслями великого человека есть наука самая
занимательная. Ибрагим видал Петра в Сенате, оспориваемого Бутурлиным и
Долгоруким, разбирающего важные запросы законодательства, в адмиралтейской
коллегии, утверждающего морское величие России, видел его с Феофаном,
Гавр.иилом Бужинским и Копиевичем, в часы отдохновения рассматривающего
переводы иностранных публицистов, или посещающего фабрику купца, рабочую
ремесленника и кабинет ученого. Россия представлялась Ибрагиму огромной
мастеровою, где движутся одни машины, где каждый работник, подчиненный
заведенному порядку, занят своим делом. Он почитал и себя обязанным
трудиться у собственного станка и старался как можно менее сожалеть об