"А.С. Пушкин. Замечания о бунте (Полное собрание сочинений)" - читать интересную книгу автора

<6.>

Стран. 54. Чернышев (тот самый, о котором государыня Екатерина II
говорит в своих записках) был некогда каммер-лакеем. Он был удален из
Петербурга повелением императрицы Елисаветы Петровны. Императрица
Екатерина, вступив на престол, осыпала его и брата своими милостями.
Старший умер в П.<етер>Б.<урге> комендантом крепости.


<7.>

Стран. 55. Кар был пред сим употреблен в делах, требовавших твердости,
и даже жестокости (что еще не предполагает храбрости, и Кар это доказал).
Разбитый двумя каторжниками, он бежал под предлогом лихорадки, лома в
костях, фистулы и горячки. Приехав в Москву, он хотел явиться с
оправданиями к князю Волхонскому, который его не принял. Кар приехал в
благородное собрание, но его появление произвело такой шум и такие крики,
что он принужден был поспешно удалиться. Ныне общее мнение если и
существует, то уж гораздо равнодушнее, нежели как бывало в старину. Сей
человек, пожертвовавший честью для своей безопасности, нашел однакож смерть
насильственную: он был убит своими крестьянами, выведенными из терпения его
жестокостию.


<8.>

Стр. 56. Императрица уважала Бибикова и уверена была в его усердии, но
никогда его не любила. В начале ее царствования был он послан в Холмогоры,
где содержалось семейство несчастного Иоанна Антоновича, для тайных
переговоров. Бибиков возвратился влюбленный без памяти в принцессу
Екатерину (что весьма не понравилось государыне). Бибикова подозревали
благоприятствующим той партии, которая будто бы желала возвести на престол
государя великого князя. Сим призраком беспрестанно смущали государыню, и
тем отравляли сношения между матерью и сыном, которого раздражали и
ожесточали ежедневные, мелочные досады и подлая дерзость временщиков.
Бибиков не раз бывал посредником между императрицей и великим князем. Вот
один из тысячи примеров: великий князь, разговаривая однажды о военных
движениях, подозвал полковника Бибикова (брата Александра Ильича) и
спросил, во сколько времени полк его (в случае тревоги) может поспеть в
Гатчину? На другой день Александр Ильич узнает, что о вопросе великого
князя донесено, и что у брата его отымают полк. Александр Ильич, расспросив
брата, бросился к императрице и объяснил ей, что слова великого князя были
ни что иное, как военное суждение, а не заговор. Государыня успокоилась, но
сказала: скажи брату своему, что в случае тревоги полк его должен идти в
Петербург, а не в Гатчино.


<9.>

Стр. 73. Густав III, изъясняя в 1790 году все свои неудовольствия,