"Вольфганг Ганс Путлиц. По пути в Германию (воспоминания бывшего дипломата) " - читать интересную книгу автора

конце концов, существовала не только эта вечно однообразная клика роховых,
бюловых, цицвицев или гогенлоэ, солмов и фюрстенбергов, являвшихся сюда из
своих имений и разыгрывавших, несмотря на их ограниченный кругозор, крупных
деятелей. Собственно говоря, начиная с 1918 года эти люди стали в Германии
музейными экспонатами. По-настоящему интересными и влиятельными были совсем
другие люди, те, кого мы раньше вообще не знали или на кого смотрели
свысока.

Юнкерство и образование

Отец не имел ничего против того, чтобы я поступил в Высшую
сельскохозяйственную школу в Берлине. Меня, однако, сильнее притягивал к
себе университет. Хотелось не столько изучить методы ведения частного
хозяйства, сколько понять общие законы экономики и общества. Я сознавал, что
мой горизонт слишком узок, и чувствовал, что никогда не пойму мир, никогда
не стану полноценным человеком, если не постараюсь получить всестороннего
образования. Моим большим идеалом всегда был Гете; меня, как и его, звали
Вольфганг, и мать специально крестила меня в день его рождения.
Итак, летом 1919 года я поступил в университет, хотя временно,
поскольку я не проживал в Берлине и мог лишь изредка посещать лекции. Мои
наметившиеся прогрессивные взгляды объяснялись, как это могло показаться, не
только тем, что я был в ссоре со своим отцом и отрицал образ его жизни.
Имелись также сильные семейные традиции, которые оказывали на меня влияние.
Свыше ста лет поместьями Путлиц в Бранденбурге владели два
противоположных типа людей. Мой дед, так же как и мой отец, был специалистом
сельского хозяйства. Однако его брат, хотя он был старше и получил в
наследство лучшее из имений, почти не интересовался сельским хозяйством,
полностью отдаваясь литературе и театру. Только на протяжении немногих
летних месяцев он жил в своем поместье Ретцин. Вначале он бы директором
театра в Шверине, а затем в Карлсруэ. Его собственные комедии, стихи и
прозаические произведения пользовались большим успехом в восьмидесятых
годах. В числе его друзей были почти все писатели того времени, начиная от
Гейбеля и Густава Фрейтага и кончая Грильпарцером. [40]
Еще при жизни моего деда у нас в Лааске рассказывали историю, которая
воспринималась нами как потрясающий скандал. Однажды в дождливое лето в
Ретцине не смогли убрать зерно, так как сарай был занят: дядя Густав
использовал его для первой постановки оперы "Марта" - произведения его друга
композитора Фридриха фон Флотова.
Из его сыновей - двоюродных братьев моего отца - также только один стал
сельским хозяином, хотя все они владели поместьями. Это был мой дядя
Вольфганг, единственный из близких родственников, который поддерживал с моим
отцом сердечные, дружественные отношения. Дядя Иоахим, женатый на очень
культурной француженке из эльзасской дворянской семьи, был директором
штуттгартского придворного театра и умер в начале двадцатых годов, будучи
президентом Немецкого театрального объединения в Берлине. Дядя Конрад
постоянно проживал, правда, в своем замке Гросс-Панков, однако, занимая
десятки постов в правлениях и выполняя многочисленные общественные функции,
всегда был в разъездах. Бывая в Панкове, Конрад очень редко посещал свое
хозяйство и почти все время проводил за письменным столом. На протяжении
многих лет он работал над переводом "Божественной комедии" Данте. Его работу