"Владимир Пузий. Замечательное превращение" - читать интересную книгу автора

Она то ли забыла, что только вчера повстречалась с ним, то ли... А кто ее
знает, старуху?
- Да так, - сказал скелет. - В школу вот пошел.
- Куди?
- В школу, - повторил он. - Надо же как-то учиться.
- Приняли?
- Приняли.
- Приняли?! Як кого?
Он смущенно потер носовое отверстие.
- Ну!
- Скелетом приняли. Им как раз не хватало в биологическом кабинете
муляжа. Теперь я там... работаю. И заодно учусь.
Старуха удивленно покачала головой: - Що придумав. Оно тоб надо?
- А как же жить?
Смех и грех! - подумала она. Куда тебе, костяку, жить? Ты и умереть-то
не смог как следует! - шляешься вон по миру, людей баламутишь .
- Шо ж ти будеш робить?
- Людям помогать, - не задумываясь, ответил скелет. - Я пока ходил,
видел: у вас очень много таких как ты. Мне даже кажется, что почти все
вокруг - несчастные. Они смеются, хлопают друг друга по плечу, желают
здоровья, а... знаешь, в глазах у них - пустота. Ничего живого, ничего
настоящего.
- Можно подумать, ты настоящий. И где твои глаза?
Они посидели в молчании, ожидая, пока закипит чайник. Потом старуха пила
чай, а скелет рассказывал про школу.
За окном стемнело, одиноко завыл пес.
- Я пойду, - сказал скелет. - Страшно уже, темно.
Старуха хотела засмеяться, но почему-то не смогла.
Он обещал приходить еще.


6. Утром следующего дня старуха пошла на работу и отстояла положенный
срок. Торговки кивали головами, вспоминая то происшествие, но говорили о
нем мало. Не о чем говорить.
Покупатель был нынче какой-то вялый, изрядно примороженный мартовскими
снегами и озабоченный грядущим праздником. По всему городу стояли огромные
рекламные щиты, где молодые люди поздравляли дорогих женщин с их
праздником, желали счастья, здоровья и так далее. В троллейбусах над
дверьми и окнами желтели наклейки, где тощий петух с половником улыбался
подушкообразной курице. Улыбки были повсюду, среди них все чаще попадались
настоящие.
Странно, раньше старуха относилась ко всей этой суете с безразличием:
какая ж она женщина? смешно, ей Богу! А теперь что-то переменилось в ней, и
эта перемена очень не нравилась старухе. Она злилась на себя за эту
перемену, стала без видимых причин ругаться с торговками и вообще вела себя
отвратительно. На скелет, приходивий, кстати, почти каждый день, тоже
ворчала и говорила, чтобы больше не являлся.
Он кивал, но не обращал на грубые слова внимания. Как будто их не
произносила вовсе.
Шестого числа он не пришел. Старуха, конечно, не ждала костяк специально,