Глава 3. «Багровый огонь»

Прозвенел звонок с последнего урока, и Тарани с Хай Лин быстренько убрали учебники в сумки. Ирма, однако, не торопилась.

— Что-то ты не спешишь? Тебе надо быть в музыкальном зале через пять минут! — сказала Тарани.

Ирма вздохнула:

— Может, это не такая хорошая затея? — Она нервно оглянулась на подруг. — Что, если я выставлю себя на посмешище? Они намного старше меня, уже много лет играют вместе. С их колокольни я всего лишь малявка… — Она надула щёки и захлопала глазками.

Хай Лин улыбнулась.

— Просто будь сама собой, — ободряюще сказала она. — Уверена, ты им здорово понравишься. Ты чудесно поешь и совершенно естественно держишься на сцене!

— Что правда, то правда. Я бы никогда не посмела выступать, как ты, — добавила Тарани.

Ирма уложила последние книжки в сумку и перекинула ее через плечо. Она протянула руки подругам, и с минуту они стояли, держась за руки. Ирма первая ослабила хватку и посмотрела на подруг — глаза ее радостно светились:

— Если что-то пойдет не так, я запросто могу наколдовать, чтобы меня взяли по-любому…

Только Тарани собралась произнести речь, полную возмущения, как Ирма остановила ее:

— Знаю, знаю! Конечно, я этого не сделаю. Было бы ужасно оказаться в группе обманом. Представляете? Едем мы на концерт, я выхожу к микрофону и начинаю орать, как осел!

Ирма прокричала ослом и станцевала коротенькую джигу.

— Черт возьми, я так волнуюсь!

— Хочешь, мы пойдем с тобой? — предложила Хай Лин, но Ирма покачала головой:

— Спасибо, я лучше справлюсь сама.

Коридор по дороге к музыкальному залу был совершенно пуст. Как только прозвенел последний звонок, все учащиеся Шеффилдской школы выбежали из главного выхода. Ирма внимательно прислушалась. Она думала, что услышит звон гитар или, может быть, урчание бас-гитары, но в коридоре было абсолютно тихо. Она тихонечко постучала в дверь. Никто не ответил. Наконец она толкнула дверную ручку и открыла первую из двух пар тяжелых дверей. И тут же услышала музыку. Ирма отругала себя за собственную глупость: как она могла забыть, что в музыкальном зале была проведена звукоизоляция, чтобы школа не отвлекалась на шум музыкальных занятий. На мгновение Ирма задержалась между двумя дверями. Она глубоко вдохнула и вошла в большой зал без окон.

На небольшой сцене в дальнем конце зала стоял lt;Багровый огонь». Помимо клавишника Дейва в команде были ударник, гитарист и басист. Как и Дейв, они все были одеты в черное и носили длинные волосы. Небольшая бородка басиста была заплетена в тоненькую косичку. Около сцены сидели на стульях три девушки и трое юношей. девушки были ей знакомы. Они учились в параллельном классе с Вилл и Корнелией. Она узнала и мальчишек: Урию и его банду. Ирма вспомнила, что Вилл говорила ей про Дейва и про беспокойство Корнелии по поводу вредного влияния, которое может оказать на нее группа, но едва высокий юноша увидел ее и подошел к ней, девочка потеряла пить своей мысли.

— Привет, Ирма. добро пожаловать! Это — «Багровый огонь», а это — наш фан-клуб. — Он улыбнулся и широким жестом показал на группу девушек, махавших Ирме. Она застенчиво помахала им в ответ.

— Эта малышка — одна из подружек дочки судьи, — проворчал Урия, но Дейв остановил его:

— Хватит! Пошел вон! Я предупреждал, что ты останешься, только если будешь вменяем… Но твое последнее замечание — из ряда вон. Уходи!

— Но… — Урия и его два друга хотели было запротестовать, но Дейв был настроен решительно, и через несколько секунд они бочком вышли из зала. Дейв посмотрел на Ирму с извиняющейся улыбкой.

Они так ничему и не научились. Трудно представить, чтобы Урия и его шайка хоть раз сделали что-нибудь хорошее.

Дейв помог ей проверить микрофон, и вскоре он уже играл вступление к выбранной Ирмой песне. Сначала ей было не по себе, но ребята были и впрямь талантливы: Ирма почувствовала, как они поддерживают ее, следят за вариациям и, которые она искусно выплетала вокруг основной мелодии. Как только первая песня стихла, девушки в зале захлопали в ладоши.

Самая высокая из них прокричала:

— Она и впрямь хороша, Дейв. Гораздо лучше вчерашней.

Дейв рассмеялся и объяснил Ирме:

Это моя сестра, Кэти. Она пела с нами, когда мы только начинали, и обычно поет с нами до сих пор. Но она предпочитает экспериментальную музыку. Да, сестренка?

Ирма почувствовала него голосе легкий оттенок раздражения и поэтому с любопытством посмотрела на его темноволосую сестру. Кэти снисходительно улыбнулась.

— Не обращай внимания на болтовню Дейва. Он раздражен, потому что пришло время самому встать на ноги, — подразнила она брата.

Может, Ирма споет нам еще что-нибудь? — спросила одна из девушек. У нее были приятные черты лица, и Ирма вспомнила, как мило выглядела эта девушка раньше, до того, как стала устраивать на голове замысловатый беспорядок из волос и подводить под глазами длинные черные линии.

Было бы здорово попробовать что-нибудь еще. Дейв выжидающе посмотрел на Ирму: — Что бы ты хотела спеть?

Ирма предложила еще одну из песен Кармиллы с диска, который дал ей Дейв.

— Какой чудесный голос! — сказала третья девушка, когда эта песня закончилась. Она выглядела чуть моложе остальных, впрочем, трудно сказать: она тоже была сильно накрашена.

Дейв посмотрел на троих музыкантов. Ирма тяжело дышала — она знала: сейчас решается ее судьба. Ей очень хотелось поколдовать, чтобы убедить юношей принять ее в группу, но она помнила слова Тарани и Хай Лин.

Казалось, прошло несколько часов. Наконец юноши кивнули — и только тогда Ирма осознала, что всё это время она совсем не дышала.

— Хорошо, — сказал Дейв, — ты принята.

Кэти вспрыгнула на сцену и обняла Ирму.

— Класс! Ты просто находка для «Багрового огня». Ты знаешь, как делать правильную фразировку.

Она, как давняя подруга, взяла Ирму за руки и потащила ее к креслам, где сидели девушки. Они улыбались и задавали ей море вопросов о музыке. Какая музыка ей нравится? Пела ли она в других группах? Они оказались очень милы, и Ирме нравилось быть рядом с ними и говорить на свою любимую тему.

— Ты поешь даже лучше, чем Натали, — сказала одна из девушек, а ее подруга добавила:

— Ты ведь пойдешь завтра на ее концерт?

Ирма не знала, что сказать. Признаться, что она не сможет пойти на концерт, потому что ей надо делать домашнюю работу? Что может быть ужасней? К счастью, подошел Дейв, и Ирме не пришлось отвечать.

— Барышни, отпустите Ирму — нам надо репетировать. В конце концов, Ирма пришла именно для этого. — Дейв рассмеялся, а Ирма пошла к микрофону. Они сыграли еще несколько песен. Некоторые Ирма хорошо знала, а некоторые ей пришлось петь с листа — но она схватывала всё на лету. Дейв пообещал записать для нее диск со всеми песнями, которые ей надо выучить.

— Ох! Уже почти семь. Мне пора бежать, — ахнула Ирма, увидев большие часы на другом конце зала.

— Когда сможем еще порепетировать? — спросил Дейв. — Завтра в это же время, тебе подходит? Я принесу диск.

Ирма кивнула не раздумывая. Ее мысли были уже далеко: она представила, как разозлится отец, увидев, что она не успела домой к семи. Она бежала всю дорогу, изо всех сил надеясь, что сегодня папа останется сверхурочно.

Она повернула за угол и облегченно вздохнула: машины Тома не было. Последние несколько метров Ирма прошла пешком. Ровно в семь вечера она открыла входную дверь, как раз в тот миг, когда мама спустилась по лестнице в холл.

— Детка, где ты была? Я звонила Тарани, и она сказала, что ты пошла на какое-то прослушивание, но ты не говорила нам ни про какое прослушивание…

Ирма бросилась в объятия Анны:

— Прости меня, мамочка, я не думала, что оно займет так много времени. И я не хотела ничего говорить, потому что мне было бы так стыдно, если бы меня не взяли…

Мама вопросительно посмотрела на Ирму:

— Кажется, ты довольна.

— Я очень довольна. Они хотят, чтобы я была солисткой в группе. — Она протанцевала вокруг мамы. — По правде, они просто в восторге от голоса мисс Лэр. Кэти говорит, что я лучше, чем Натали.

— Кэти? Кто это?

Ирма заботливо разгладила тревожную морщину между бровей своей мамы.

— Дейв руководит группой, а Кэти — это его сестра. Она учится в параллельном классе с Корнелией и Вилл, и она очень приятная девочка. Дейв учится в старших классах, и они репетируют в Музыкальном зале в школе. Она улыбнулась. — Тебе не о чем беспокоиться. Им бы не разрешили играть в школе без разрешения учителя музыки.

— А как же домашняя работа?

— Из-за нее я так и торопилась домой, — терпеливо ответила Ирма.

Мама погладила ее по щеке.

— Это просто здорово, что ты будешь играть в школьной группе, Ирма. Но есть и другие дела, которые ждут тебя дома, помимо уроков. Например, сегодня ты должна была складывать чистое белье. В ванной скопилась целая корзина белья…

Ирма глубоко вздохнула. Ну почему нельзя спокойно порадоваться без этих дурацких родительских наставлений, которые вечно портят настроение?

— Я сделаю уроки, а потом сложу белье, — пробормотала она, поднимая сумку, и потащилась к своей комнате.

— Я не хотела портить тебе настроение, — сказала мама, идя вслед за ней. — Но тебе надо быть менее мечтательной при планировании своего времени. Когда следующая репетиция?

— Завтра после обеда, — ответила Ирма тихим голосом, бросая на маму свирепый взгляд. — А завтра вечером все пойдут на концерт Натали. Все, кроме меня — потому что мне надо делать уроки!

Прямо перед носом мамы Ирма захлопнула дверь в свою комнату и бросилась на кровать.

— Они оба просто невыносимы, Лилит! — пожаловалась она черепахе, кидая в аквариум листья салата, заботливо оставленные мамой. Черепаха неуклюже выбралась из мелкого бассейна и жадно принялась за еду. — Они меня совсем не понимают.

Ирма выпрямилась.

— Но на этот раз они не смогут ли шить меня шанса.

Она подошла к столу, достала старые вырезки из газет, которые нашла вчера, и приколола их на стену. Среди вырезок была фотография маленькой Ирмы с дипломом в руках. Ирма еще раз прочла слова, сказанные судьей: «Чрезвычайно одаренная восходящая звезда. Необыкновенно чистый голос для ребенка такого возраста. Очаровательная девочка. Ирма Лэр поет, как жаворонок, и слушать ее — одно удовольствие. Юное певческое дарование из города Хитерфилд. При должном развитии таланта эту певицу ждет блестящее будущее».

Ирма сидела на кровати, сложив руки на затылке, и мечтала. Она представила, что в четверг в Хитерфилде будет ее концерт. Она оставила всем своим друзьям бесплатные билеты на входе. Она пришла в гримерную, а там повсюду соки и напитки и огромная ваза с конфетами.

— Я думал, ты делаешь уроки. Что, уже закончила? — ворвался в мечты голос отца.

— А? Нет, я отдыхала. Сейчас займусь.

— Ты не голодна? — услышала Ирма маму.

— Нет, нет. Я лучше начну заниматься. Мне завтра сочинение по французскому сдавать.

Она быстро достала книги и села за стол. Том Лэр стоял в дверях. Ирма почувствовала, как он смотрит на нее, и повернулась.

— Ты что-то хотел сказать? — спросила она и мысленно продолжила вопрос: «Или ты просто сторожишь меня, как дракон — принцессу?»

— А ты ничего не хочешь мне рассказать? — По его тону (тону офицера полиции, ведущего допрос), она поняла, что лучше сознаться сразу.

— Думаю, мама рассказала тебе о «Багровом огне»?

Он кивнул. Ирма разволновалась.

— Я знаю, что должна была рассказать о прослушивании. Но представляешь, как бы глупо я выглядела, если бы не прошла его. — Она перехватила взгляд отца и взмолилась: — Это для меня так много значит! Я знаю, что отстаю в школе, но я уверена, что, если вы разрешите мне петь в группе, я буду так счастлива, что стану с куда большим рвением заниматься уроками.

Тонкая глубокая морщина между бровей отца была плохим знаком. Но Ирма выдержала его взгляд, надеясь, что он уступит. Он пробормотал что-то шепотом и присел на краешек кровати.

— Так ты говоришь, что будешь лучше учиться, если мы разрешим тебе петь?

Ирма кивнула и показала на вырезки из газет.

— Нельзя сказать, что я этим никогда не занималась, да?

В уголках рта Тома Лэра заиграла улыбка.

— Ага, ты раскопала вырезки из газет. Что правда, то правда — тогда ты была на высоте. Боже мой, как ты умоляла нас разрешить тебе принять участие в конкурсе…

Ирма бросилась к отцу и зашептала ему прямо в ухо:

— Ты помнишь девочку, которая заняла второе место?

Том Лэр задумался.

— Да, — сказал он. — Ей до тебя было далеко.

— Ну, она поехала на национальный конкурс, и теперь она — знаменитая певица. Это ее называют Натали. И завтра она будет петь здесь, в Хитерфилде! Все пойдут на концерт… кроме меня.

Папа хихикнул:

— И ты, я полагаю, тоже хотела бы пойти?

— Да! Да! Я обещаю заниматься уроками все выходные, если ты разрешишь мне пойти на концерт!

Она напряженно ждала. Мама слушала последнюю часть разговора с порога. Они с отцом переглянулись.

— Хорошо, дочка, можешь пойти. И можешь репетировать с «Багровым огнем» при условии, то будешь заниматься по вечерам с семи до девяти и выполнять свои обязанности по дому. Договорились?

Ирма поцеловала отца в щеку, протанцевала от дивана к порогу и обняла маму. Она прошлась по комнате в бешеном танце, утащив за собой маму. В конце концов та взмолилась, выбившись из сил:

— Хватит, Ирма, хватит. Не забудь: тебе еще писать сочинение по французскому и складывать белье.

Ирма радостно кивнула и, как только родители вышли из комнаты, снова села за стол… Через пару минут мама вернулась с бутербродом.

— У тебя, наверное, сейчас разыграется аппетит, а?

Ирма кивнула и с удовольствием откусила чудесный бутерброд, прежде чем погрузиться в работу над сочинением. Ей было нелегко справиться с этим заданием: пришлось проверять по словарю почти каждое слово, и всё равно она сомневалась в том, что правильно написала все окончания. И всё же она настойчиво работала, пока мама снова не появилась на пороге.

— Уже почти девять, милая. Так как насчет белья?

Ирма посмотрела на сочинение. Ей не хватило времени перечитать его, но тут уж ничего не поделаешь.

— Иду, — сказала она, закрывая тетрадь. Она прошла мимо гостиной. Крис сидел в пижаме, а Том Лэр читал ему вслух. Сегодня был такой длинный день и столько всего произошло! Мысль об огромной куче белья была просто непереносимой, и она еле дотащилась до ванной. Чистое белье было сложено в две большие корзины. Ирма вздохнула про себя. Родители считают ее прислугой, подумала она, неаккуратно складывая первую пару белья.

— Нет, не так, складывай как следует. Если сложить неровно, белье займет слишком много места в шкафу.

Ирма не посмотрела на маму. Она взяла уже отложенное в сторону белье и медленно начала складывать его заново, с преувеличенной аккуратностью и точностью. Она чувствовала спиной взгляд матери, но они обе промолчали. Через несколько секунд мама ушла на кухню.

Крис пришел чистить зубы.

— Здорово! Папа почитал мне интересную книжку, — взволнованно доложил он. — Про страшную колдунью, которая наложила проклятие на весь мир, и тогда… — …и тогда какой-то дурацкий герой победил колдунью, и спас весь мир, и женился на главной героине, — презрительно усмехнулась Ирма.

— Откуда ты знаешь? — капризно спросил Крис. Похоже, Ирма испортила его историю.

— Да просто все эти идиотские детские сказки так всегда и заканчиваются. Но наш маленький профессор слишком глуп, чтобы сам догадаться об этом. Ну что, любимчик учителя, получил сегодня отличные оценки? — тихо, так, чтобы родители не услышали, спросила Ирма, но Крис издал пронзительный вопль:

— Мамочка! Ирма меня дразнит! Она назвала меня глупым любимчиком учителя!

— А ну успокойся, — прошептала Ирма. — Иначе пожалеешь. В следующий раз, когда мы останемся дома одни…

Крис посмотрел на нее большими испуганными глазами, и Ирме самой стало его жалко.

— Расслабься, Крис, никто тебя не тронет. Мы повеселимся, как обычно, когда останемся дома одни. Просто я сегодня слишком устала.

Анна тут же появилась на пороге и, прежде чем заговорить, внимательно посмотрела на детей.

— Что случилось?

Ирма перехватила взгляд Криса, и брат сказал как-то неопределенно:

— Ммм… нет, мы просто играли.

— Хорошо, но тебе пора спать. Уже поздно. — Она взглянула на стопку сложенного белья. — На сегодня хватит, милая. Пойдем посидим с нами на кухне — попьем чайку с печеньем.

— Ааа, так несправедливо! Почему мне нельзя чаю с печеньем? — с протестом спросил Крис. — Не хочу я идти спать!

— Ты же знаешь, что Ирма старше и поэтому она может делать некоторые вещи, которые тебе пока не разрешаются. Например, поздно ложиться спать.

— Точно! — тайно позлорадствовала Ирма и, задравши нос, проследовала мимо Криса в гостиную — туда, где папа разливал чай.